Потом моя новая знакомая потащила меня за руку к остановке. Мы вышли из автобуса возле церкви, моя спутница взяла меня за плечо и сказала: “Слушай меня, сейчас ты войдешь в церковь, а я буду читать молит вы. Купи на все деньги, которые тебе подали как милостыню, свечи и поставь их на канун. Зажги их от любой горящей свечи. Не уходи от этих свечей, пока они не про горят полностью. Следи за тем, чтобы их никто не загасил. Церковным служителям выгодно отправлять их на переплавку – больше продадут. Да Бог с ними, это уже их грех. А твоя задача – караулить. Как только свечи сгорят, выйдешь на улицу, я тебя домой отвезу”.
Когда я вышла из храма, то уже осознавала, кто я и как нужно доехать до дому. Конечно, мое сознание было еще не столь ясным, как прежде, ведь действие таблеток повлияло на мой мозг.
Уже было темно, когда мы приехали домой и заплаканная мама открыла нам дверь. Бедная, она меня долго искала в сквере и думала, что со мной что-то случилось.
Прервав мамины вопли, женщина сказала, чтобы в больницу меня больше не помещали, что мне нужно пить много минеральной воды и спать. А когда действие таблеток пройдет, она советовала покинуть этот город, чтобы никто не узнал, что я страдала психическим расстройством. Сумку велела сжечь.
Перекрестив меня, она ушла. Больше мы ее никогда не видели.
Теперь, когда я уже совершенно здорова и действие таблеток прошло, я искренне жалею, что не узнала даже имени той необыкновенной женщины, о которой Вам написала. Описать мне ее трудно. Помню только голос и трепет, который я испытывала, слыша его.
Точно такой же благоговейный трепет я испытала, купив Вашу чудесную книгу. Я стала думать: а вдруг это были Вы, возможно ли это? Были ли Вы когда-нибудь в Серпухове? В любом случае я всегда буду молиться о той незнакомой женщине, которая вернула мне жизнь. Прошу только, если будете печатать это письмо, измените мою фамилию и имя».
Существует особый заговор, с помощью которого можно отчитать себя от проданной болезни. Слова его следующие:
