Читтавивека: Учения безмолвного ума

условие. Я хочу избавиться от него, вымести его вон». Это еще более усложняет ситуацию — вы пытаетесь оттолкнуть нечто от себя, спрятать голову в песок и сказать: «Фу, наконец прошло!» Но эта жажда избавиться от чего-то — вибхава-танха — только создает условия для нового возникновения нежеланного явления, потому что мы не увидели, что оно само умирает вполне естественно.

Сейчас мы сидим в комнате, наполненной каммическими образованиями, которые мы принимаем за постоянные личности. Мы таскаем их за собой, словно некий «мешок с концепциями», потому что на концептуальном уровне мышления мы рассматриваем друг друга как постоянные личности. Сколько всего вы носите в себе — недовольство людьми, слепые увлечения, страхи и разные давно прошедшие события? Мы можем расстроиться просто из-за того, что вспомним имя кого-то, кто причинил нам страдание — «Как они смеют так поступать, так со мной обращаться!» — и так мы думаем о том, что приключилось двадцать лет назад! Некоторые проводят большую часть жизни, точа на кого-нибудь зуб, так что сами же разрушают остаток своей жизни.

Но практикуя медитацию, мы вырываемся за пределы шаблонов нашей памяти. Вместо того, чтобы вспоминать разных людей и делать их реальными для себя, мы видим, что сейчас, в этот самый момент, воспоминания и их горечь — это изменчивые обусловленные явления; мы видим, что это аничча, дуккха, анатта.⁵ Они образованы во времени, точно так же, как песчинки Ганга — будь они прекрасны, уродливы, черны или белы, это всего лишь песчинки.

Итак, прислушайтесь к тому, что внутри. Прислушайтесь к уму, когда почувствуете боль в своем теле; осознайте голос, говорящий: «Я не хочу этой боли, когда же зазвенит этот проклятый колокольчик и закончится сессия медитации?» Прислушайтесь к ноющему, недовольному голосу — или, когда вы чувствуете себя на вершинах созерцания, прислушайтесь к этому: «О, какое блаженство, я так чудесно себя чувствую!» Прислушайтесь к деватам, пребывающим в блаженстве и счастье, и встаньте на место безмолвного слушателя, не делая предпочтения между деватами и дьявольскими явлениями. И помните, что если что- то обусловлено, оно кончается.

Распознайте это и позвольте явлениям приходить и уходить — это всего лишь меняющиеся явления, обусловленные каммой, так что не вмешивайтесь. Современные люди склоняются к мысли, что глубоко внутри нас скрывается некое чудовище, ожидая момента, когда вы зазеваетесь, чтобы наброситься на вас и навсегда сделать вас безумным. Некоторые так и живут всю свою жизнь с этим страхом, и всякий раз, как чудовище поднимает голову, они принимаются ахать и охать. Но все эти чудища — это просто одна из санкхар, одна из песчинок Ганга. Быть может, это безобразная песчинка, но и только. Если вы собираетесь расстраиваться всякий раз, как увидите безобразную песчинку, то ваша жизнь будет становиться все тяжелее и тяжелее. Иногда нам приходится принять тот факт, что некоторые песчинки безобразны. Пусть они и будут безобразны; не расстраивайтесь. Если бы вы увидели, как я сижу на берегу Ганга, смотрю на безобразные песчинки и приговариваю: «Я сейчас свихнусь!», вы бы, наверное, подумали: «Аджан Сумедхо уже свихнулся!» Даже действительно безобразная песчинка — это всего лишь песчинка.

Так вот что мы делаем: мы смотрим на тот общий фактор, которым обладают все эти различные качества — таящиеся чудовища, латентные подавленные энергии и силы, всевозможные архетипы — все это лишь санкхары, и ничего более. Вы становитесь на место Будды: быть тем, кто знает.

Даже неведомое — мы рассматриваем его как еще одно изменчивое обусловленное явление — иногда мы что-то знаем, иногда нет; одно обусловливает другое. Черные дыры, солнечные свет, ночь и день — все меняется; нет никакой собственной сущности, нет ничего, чем можно было бы стать, если вы — тот, кто знает. Но если вы станете реагировать на все качества сансары,⁶ вы просто заработаете себе невроз. Это бесконечный процесс, все равно, что реагировать на все песчинки ганга. Сколько жизней потребуется, чтобы отреагировать на все песчинки Ганга? Вы думаете, что должны эмоционально отвечать на контакт с каждой из этих песчинок, приходя в восторг от прекрасных и впадая в депрессию от безобразных? Но ведь именно этим люди и занимаются: они сами себя отупляют, выматываются и изнуряются этой постоянной чехардой эмоций, и в конце концов хотят уничтожить себя. И вот они принимаются за наркотики и за пьянство, чтобы привести себя в бесчувственное состояние.

Чем мы занимаемся, вместо того, чтобы замыкаться в раковину из страха и тупости, так это наблюдением за тем, что ничто из перечисленного не имеет собственной сущности. Так что нам нет нужды приводить себя в бесчувственное состояние: мы даже можем быть еще более чувствительными, ясными и светлыми. В этой ясности и свете присутствует знание: если что-то возникает, оно проходит — и это и есть то, что ведомо Буддам!

Подобно тому, великий царь, как если человек с богатством и имуществом будет следовать по труднопроходимой дороге в голоде и в страхе и со временем оставит позади трудную дорогу, спокойно и без страха, здравым достигнет края деревни и сможет сказать себе: «Вот, прежде я с богатством и имуществом следовал по труднопроходимой дороге в голоде и в страхе, и теперь же, оставив позади эту трудную дорогу, спокойно и без страха здравым достиг края деревни», — он получит от этого радость, достигнет удовлетворения.

Так же точно, великий царь, и монах, не отказавшись от этих пяти преград, видит себя словно в долгу, словно в болезни, словно в темнице, словно в рабстве, словно на труднопроходимой дороге.

И подобно этому, великий царь, монах, отказавшись от этих пяти преград, так же точно видит себя, великий царь, словно свободным от долга, словно свободным от болезни, словно освободившимся от заточения, словно раскрепощенным, словно находящемся в спокойном пристанище.

Саманняпхала сутта, 73-74

ПЯТЬ ПРЕПЯТСТВИЙ

Практикуя медитацию, человек развивает понимание Пяти Препятствий⁷ — как, столкнувшись с одним из них, исследовать его, понять его, принять его присутствие и научиться работать с ним. Иногда вы можете просто приказать препятствию уйти — и оно уходит; а иногда вам приходится позволить ему быть с вами до тех пор, пока его силы не иссякнут.

В нас живет много видов тонкой антипатии к тому, что неприятно, и мы не склонны к тому, чтобы быть очень уж честными по отношению к своим намерениям. Такова наша привычка — как только возникает нечто неприятное, мы стараемся отстраниться от него или уничтожить его. Пока мы ведем себя таким образом, у нас нет никакого самадхи или сосредоточения. Только при отсутствии этих Пяти Препятствий — или при отсутствии привязанности к ним — мы можем обрести какой бы то ни было мир в своем уме или сосредоточение в сердце.

Только в тот момент, когда одно из препятствий действительно возникает, мы можем проникнуть в его суть и получить прозрение. Может быть, вы заметили — вы можете ходить на эти беседы и получить глубокое понимание Дхаммы, но вы по-прежнему можете разозлиться, перепугаться или чувствовать желание. Когда возникает какая-нибудь реальная ситуация, вы не пребываете в осознанности; вы склонны противостоять, негодовать или просто судить.

Когда я был саманерой, я провел свой первый год в одном из монастырей на северо-востоке Таиланда. У меня не было никаких иных обязанностей, кроме как просто жить в маленькой хижине. Каждый