пользовался лимузином, но его постоянный водитель находился в отпуске, и Бастьен не хотел провести длинную часовую поездку в аэропорт рядом с подменяющим того шофером, понимая, что тот может слышать каждое слово. Поэтому им нужно вернуться в офис и пересесть в его автомобиль, а также сложить немного пластиковых пакетов с кровью в маленький холодильник и взять с собой, на всякий случай, решил Бастьен. Во всех его машинах были специально вставлены окна, предотвращающие проникновение ультрафиолетовых лучей, которые могут нанести им ущерб. Но стоит машине сломаться, или если спустит шина, то они должны будут исправить поломку или пройти какое-то расстояние под солнцем, что может быть неприятным и даже опасным.
Все это может занять время и, конечно, увеличить шансы, что они не доберутся до Терри вовремя, но если им будет сопутствовать удача и пробок не будет…
— Движение медленное, — сказал Люцерн некоторое время спустя.
— Естественно. Закон Мёрфи,[3] верно? — усмехнулся Бастьен.
— Дотянись до моего портфеля на заднем сиденье, — Люцерн хмыкнул. — Ты должен сделать табличку.
— А мы разве не узнаем Терри по фотографии? — Люцерн достал портфель и положил его себе на колени.
— Возможно. Но я не хочу полагаться только на фото. Если мы упустим ее, Кейт убьет нас обоих.
Люк хмыкнул еще раз.
Он никогда не был слишком общительным. Бастьен предполагал, что именно по этой причине Кейт хотела, чтобы кто-то еще поехал встречать ее кузину. Казалось, что Люцерн разговаривает, только когда рядом его невеста. А также это было единственным временем, когда он улыбался. Она затрагивала в нем то, что никто другой не мог; но все затухало, стоило ей оказаться вне поля зрения. Когда Кейт не было поблизости, из Люцерна трудно было вытащить больше, чем пару слов. Хмыканье — вот все, чем являлись его ответы.
— Что ты хочешь на ней написать?
Бастьен посмотрел на брата. Люцерн сказал больше двух слов в одном предложении! А потом вытащил большой блокнот и ручку из портфеля и собрался писать.
— Просто напиши ее имя.
— Верно, — Люцерн написал имя «Терри» на листе, затем остановился.
— А какая у нее фамилия?
— Ты меня спрашиваешь? Она же кузина твоей невесты, не моей.
— Да, — согласился Люцерн, задумчиво сжав губы. — А Кейт не упоминала фамилию во время ленча?
— Нет. Я что-то не припомню, — Бастьен посмотрел на него. — А ты действительно не знаешь?
— Не могу вспомнить.
— Кейт должна была упоминать ее пару раз за последние несколько месяцев.
— Да.
Люк молчал некоторое время, затем наклонил голову, чтобы снова что-то написать на листе.
Успокоившись мыслью, что его брат вспомнил фамилию будущей родственницы, Бастьен переключил все свое внимание на дорогу, а затем взглянул на часы.
— Если самолет не прилетит раньше времени, а таможня займет около двадцати минут, мы должны добраться туда до того момента, как она отчается и прыгнет в такси. Куда она отправится, если не найдет никого?
— Наверное, в офис Кейт.
— Да. Это потрясет Кейт. Давай убедимся, что самолет не прилетел раньше времени.
Он и не прилетел.
— На два часа задерживается, — Люцерн хмыкнул, как только они направилилсь к терминалу. — Все сделали, чтобы приехать сюда вовремя, а теперь должны проторчать здесь целых два часа.
В ответ на отвращение в голосе своего брата Бастьен едва заметно улыбнулся. Они приехали в аэропорт и узнали, что по техническим причинам самолет кузины Кейт сделал незапланированную остановку в Детройте, и оставался там, пока что-то не отремонтировали. И прилетит на два часа позже. Новости обеспокоили Бастьена, но только до того момента, как он подошел к столу для получения информации и узнал, что проблема была с одной из ванных комнат самолета. Не то, чтобы служащий сказал ему об этом, Бастьен просто прочитал его мысли.
Авиакомпания явно не хотела афишировать это: таинственные «технические проблемы» звучали куда лучше, чем признание факта, что один из туалетов странно работает.
Ведь их репутацию не улучшит лозунг «Полет в дерьмовом небе».
Нужно было убить два часа до прилета Терри. Бастьен и Люцерн направились в бар, самый ближайший к терминалу.
Они возвращались в зону прибытия, чтобы встретить Терри, надеясь, что она не слишком задержится на таможне. Оба уже устали от ожидания и хотели быстрее убраться из аэропорта, подальше от его гула, путешественников, встречающих родственников и друзей.
— А вот и они, — заявил Люцерн.
Первые уставшие пассажиры начали появляться за отгороженной площадкой.
— Где твоя табличка?
— Ах да, — Люцерн вытащил лист бумаги из кармана.
Когда он развернул его достаточно хорошо, чтобы Бастьен смог прочитать написанное, тот сразу же вырвал лист из рук брата.
— Терри. Кузина Кейт и лучшая подруга? — не веря своим глазам прочитал Бастьен.
— Я не мог вспомнить фамилию, — сказал Люцерн, пожимая плечами. — Она узнает, для кого это. Поторопись и подними табличку. Идет толпа, а девушка может быть одной из них.
Бастьен посмотрел в сторону путешественников, идущих в группах по три-четыре человека. Казалось, что через таможню они еще не проходили.
— В аэропорту должны работать с удвоенной скоростью, чтобы выдать весь багаж быстро. Да и на таможне должно быть больше работников.
— Хмм… — все, что сказал Люцерн.
Бастьен поднял табличку над головой, чтобы ее было лучше видно.
— Они, возможно, поторопятся, чтобы не создавать очереди.
Мужчины замолчали. Несколько десятков людей уже прибыли, были встречены счастливыми родственниками и друзьями и покинули зону прибытия. Бастьен предположил, что около пятидесяти человек уже пришли и ушли, прежде чем увидел женщину, шедшую прямиком к ним. Он бы и не узнал ее, если бы она не направлялась к ним с усталой улыбкой приветствия на лице.
Незаметно для себя, его руки расслабились, и он посмотрел вниз.
У женщины была такая же соблазнительная фигура с аппетитными формами, как на фотографии, но ее прическа изменилась. На фото она была с хвостом, а сейчас ее каштановые волосы струились по плечам мягкими волнами. Она также была одета в джинсы, с интересом заметил Бастьен. Плотные белые джинсы, белая футболка с надписью «Университет Лидса»[4] и белые кроссовки составляли все ее обмундирование. Она явно предпочла красоте комфорт.
— Люцерн! — Терри с сияющей улыбкой посмотрела на Бастьена, остановившись прямо перед ним и, после некоторого колебания, дружественно сжала его в объятиях. — Кейт столько о тебе рассказывала! Как я рада встретить человека, который сделал ее такой счастливой.
Бастьен удивленно уставился на макушку женщины, его руки автоматически сжались, чтобы обнять ее. Люцерн с интересом за ними наблюдал. Увидев усмешку на лице брата, Бастьен откашлялся; кузина Кейт убрала руки и отстранилась.
— Терри, как я полагаю?
Она рассмеялась в ответ на его чопорный тон.
