поскольку тихо что-то бормотала.
Бастьена так увлек представший перед его глазами вид, что ему потребовалась минута, чтобы разобрать слова: Терри лепетала что-то о том, что она идиотка. Этого было достаточно, чтобы заставить его оторвать взгляд от ее попы, тихо закрыть дверь и двинуться вперед.
— Терри? Что случилось?
Терри застыла, ее тело замерло. Затем она резко обернулась через плечо, взглянула на него и застонала:
— О, Бастьен! Мне так жаль! Я такая недотепа! Я споткнулась о сумку, упала и пролила колу на твой прекрасный ковер. Я…
— Шшш… Все в порядке, — прервал он ее и, пройдя вперед, взял за руку и поднял на ноги.
— Нет. Ничего не в порядке… Ты просто посмотри на него. Я…
— Его вычистят, — заверил ее Бастьен, забирая у нее полотенце и бросая прямо на пятно, так и не посмотрев. — Ты не ушиблась, когда упала?
— Нет. Но я… я не знаю. Если пятно от колы останется… Боюсь, я испортила твой ковер.
— Терри, это просто ковер. Вещь. Вещи можно заменить. Пока с тобой все в порядке, это не имеет никакого значения.
— Но…
Когда взгляд девушки снова упал на пятно, Бастьен взял ее за руку и повел прочь от дивана, к своему столу, чтобы она больше не смотрела туда.
— Не беспокойся об этом, — еще раз сказал Бастьен, но знал, что даже его слова не утешат ее. Терри будет переживать, и с этим уже ничего не поделаешь. Такова уж была ее сущность: она чувствовала, что несет ответственность за свои действия, а также волновалась по поводу испорченной вещи, поскольку та принадлежала ему. Если бы он позволил, она бы настояла на оплате чистки или замене ковра. Ее нужно было отвлечь, и Бастьен решил, что если ему придется принести себя в жертву ради такого дела, то он более чем готов.
— Почему ты улыбаешься? — спросила Терри.
— Я как раз размышлял о том, что единственный способ заставить тебя забыть о разлитой газировке — это отвлечь чем-то.
— Отвлечь?
— Ммм… И я решил принести себя в жертву ради такого благородного дела.
Терри моргнула в ответ на его заявление. Он так двусмысленно произнес последние слова, что ее губы тронула веселая улыбка.
— И ты готов принести себя в жертву?
Бастьен поздравил себя: его план уже заработал. Подойдя ближе, он поднял руки, чтобы обнять ее за талию.
— И я пойду до конца, чтобы выполнить эту задачу.
— До конца? — Терри уже совершенно точно отвлеклась и сейчас развлекалась.
— До самого конца, — заверил ее Бастьен и наклонился, чтобы поцеловать местечко у самого уха.
— Это довольно самоотверженно, — выдохнула она и подставила ему другую щеку для поцелуя.
— Ммм… — пробормотал коварный соблазнитель. — Я отважный парень.
Затем он по-настоящему поцеловал ее, полностью накрыв ее рот своим. Терри потянулась ему навстречу. Ее дыхание щекотало его губы. Ему нравилось, когда она так делала. Бастьен был без ума от ее вздохов и стонов. И он любил, когда она выгибалась и нетерпеливо двигалась в его руках. Ему нравилось, какое действие он оказывал на нее, и он обожал, что все, что бы она ни делала, приводило и его в восторг. Черт возьми, он отчаянно любил ее.
Эта мысль заставила его остановиться. Он любил Терри. И это потрясающе. Вот только бы она не отвернулась от него так же, как Жозефина…
Терри отодвинулась, когда Бастьен внезапно замер. Она посмотрела на него, удивившись выражению его лица: то была боль. Заволновавшись, она подняла руку, чтобы погладить его по щеке:
— Бастьен, ты в порядке? Что случилось?
Он моргнул, как будто выходя из транса и возвращаясь из глубокой задумчивости, но вместо того, чтобы ответить, Бастьен снова поцеловал ее. Этот поцелуй был не таким нежным, как мгновенье назад, он был отчаянным и немного грубым. Будучи застигнутой врасплох, Терри отступила на шаг назад, подойдя вплотную к столу. Бастьен сразу же ослабил натиск, но не прервал поцелуй. Но она и не хотела этого. Они провели вместе каждую свободную минуту недели, поэтому последние два дня оказались болезненными. Терри скучала по нему: по его обществу, смеху, тому, как он жестикулировал рукой, когда рассказывал о чем-то, тому, как блестели его глаза, когда он дразнил ее, по улыбке на его лице, когда он в первый раз увидел ее… Она скучала по тому, как разговаривала с ним и слушала его. И хотя прошло всего лишь два дня, ей показалось, что пролетела целая вечность с тех пор, как они держали друг друга в объятиях, тесно прижимаясь телами и касаясь губами.
Язык Бастьена проник ей в рот, и она с жадностью приняла его, руками обвив своего мужчину за шею. Терри выгнулась. Она чувствовала, как его руки двигаются вниз по ее спине, но удивилась, когда он поднял ее за бедра и посадил на стол.
За исключением вечеров в прекрасных ресторанах, джинсы и футболки составляли ее повседневную одежду в этой поездке. Но сегодня Терри сделала исключение. Зная, что они пообедают в офисе, она одолжила темно-синюю юбку у Кейт. Ей не хотелось выглядеть белой вороной среди сотрудников 'Аржено Энтерпрайзис' в их деловой одежде. Она также попросила подходящую шелковую голубую блузку, пуговицы которой сейчас расстегивал Бастьен.
'А он хорошо справляется', — рассеянно подумала Терри, когда Бастьен закончил с последней пуговицей и потянул за пояс юбки, чтобы стянуть ее, не забывая лицезреть то, что было под ней. Как только с этим было покончено, он распахнул блузку и прервал поцелуй, чтобы насладиться тем, что открылось его взору. Пальцы сразу же пробежались по округлости ее груди и белому кружевному атласному бюстгальтеру.
— Красота! — пробормотал Бастьен, и Терри посмотрела вниз. Ее бледно-розовые груди были окружены белой тканью, обрамленной по краям голубой блузкой. Затем Бастьен освободил Терри от шелка блузки и потянулся к спине, чтобы расстегнуть бюстгальтер. Который тоже был сброшен.
Терри застонала, когда мужчина заменил своими руками кружевные чашечки, а ее веки чуть прикрылись, как только он начал ласкать ее грудь. Некоторое время женщина наблюдала за этим. Ее дыхание с каждой секундой учащалось, и она потянулась к пуговицам рубашки Бастьена. Терри не была такой же опытной в этих вопросах, как он. Она также слегка отвлекалась на то, что он вытворял с ней, но все же ей это удалось. Она позволила рукам пробежаться по его коже, подбираясь к спине, когда он внезапно наклонился и сначала лизнул ее грудь, а затем втянул сосок в себя.
— Бастьен… — выдохнула Терри, выгибаясь навстречу. Она обожала то, что с ней делал ее мужчина. Ей нравились ощущения, которые он дарил ей. Она любила то, как он смешил ее и как заботился о ней. Она любила его.
Эта мысль застала ее врасплох, и Терри открыла глаза, уставившись невидящим взглядом на кабинет за его плечами. Бастьен продолжал свои ласки. Ее же ошеломленное сознание боролось с нахлынувшими чувствами, пытаясь принять их. Любила ли она Бастьена?
Но как только он провел рукой по ее бедру, стягивая юбку, вопрос из головы Терри исчез. Когда его руки переместились, скользнув между ее ног, у нее вырвался стон. Его заглушили уста Бастьена, когда он отпустил соски, которые посасывал, и приподнял голову, чтобы накрыть ее рот своими губами.
Бастьен двигался быстро, вызывая в ней головокружение. Головокружение от желания. 'Как он мог так стремительно это сделать?' — едва эта мысль мелькнула в ее голове, как ей уже было все равно. Он скользнул средним пальцем внутрь ее тела. Терри, теряя голову, втянула в свой рот его язык, когда он вытащил палец, а затем опять скользнул в нее. Затем Бастьен большим пальцем стал ласкать ее клитор, и она чуть не соскользнула со стола из-за нахлынувших ощущений. Ее тело стало сотрясаться от внезапного удовольствия, которое исходило от этой крохотной точки на ее теле. Оторвавшись от сводящего ее с ума рта, Терри запрокинула голову назад, жадно хватая ртом воздух. Губы Бастьена устремились к ее шее, а
