— Тебе что, черт возьми, там язык вырвали? Удалось договориться или нет?
— Успокойся, отец. Все не так страшно. Мне дали время подумать.
— Сколько времени? О чем подумать? Прекрати говорить загадками!
— Подумать над их предложением. До завтрашнего утра, — угрюмо ответил Игорь и прошел в зал.
Отец, следуя за сыном, настаивал на откровенности:
— Может быть, ты все же расскажешь?
Игорь молчал минуту и наконец решил выложить все начистоту:
— Папа, они изменили условия.
— Как изменили? — удивился старик.
— Твою профессорскую трехкомнатную оценивают в сто пятьдесят. Остальные тридцать я должен доплатить.
— Где же ты возьмешь эти деньги?
— Пока не знаю.
— Ты… Ты хочешь сказать, что нам придется продать и дачу?
— Не знаю. Попытаюсь занять у кого-нибудь.
— У кого?
— У друзей, — уныло произнес Игорь.
— Каких, к черту, друзей?! — вспылил старик. — Они тебя бросили в самые критические минуты. У тебя нет друзей!
Отец замолчал и стал нервно ходить по комнате взад-вперед. Потом остановился и сказал:
— Но ведь дачу не продашь и не заложишь так быстро! И почему эти мерзавцы столь дешево оценили нашу квартиру?
— Хватит, — не выдержал Игорь. — Неужели ты не понимаешь, что это подстава! Здесь кто-то направленно играет против меня. Видимо, им нужна сама квартира. Иначе как объяснить, что покупатель, которого я нашел за короткое время, без видимых причин отказался от сделки? Или же кто-то просто хочет уничтожить меня.
— Кто? Кто, черт возьми?
— Не знаю! Я никому не переходил дорогу до такой степени, чтобы за мной охотиться.
Отец уселся в кресло напротив Игоря.
— Ну и что будем делать?
— Я сяду на телефон, чтобы попробовать оформить закладную на дачу на приемлемых условиях.
Отец встал и удалился в свой кабинет, который одновременно служил ему и спальней.
Игорь Дубровин с тоской посмотрел ему вслед. Александр Владимирович Дубровин сильно сдал за последнее время. Он мало напоминал былого статного и элегантного профессора, доктора философских наук.
Пожалуй, даже тогда, когда мать Игоря пятнадцать лет назад уходила от отца, такого с ним не было. Он, конечно, переживал развод с ней и ее отъезд в Америку к новому мужу, но все это пережил довольно быстро. По крайней мере, так казалось Игорю. Отец тогда больше обычного погрузился в свою науку.
В тот период для Игоря и наступила вожделенная взрослая жизнь. Он во многом был предоставлен самому себе. Отец, конечно, заботился о нем, проверял уроки. Впрочем, он мог бы этого и не делать, поскольку мальчик всегда учился хорошо. Со своей стороны Игорь еще тогда понял, что заботу скорее нужно проявлять ему об отце. И старался как мог.
Домашние дела взяла на себя мать отца, бабка Игоря, и везла этот воз до конца своей жизни. Она умерла четыре года назад, когда Игорю исполнился двадцать один год.
Глава 3
Ольга вышла на улицу и быстрым шагом направилась туда, где стояла ее машина. Идти до нее было около пяти минут. Примерно столько же понадобится ментам, чтобы добраться до места происшествия. И это в лучшем случае — по незамедлительному вызову.
Сев в свой 'жигуленок', Ольга бросила шапку в тайник под сиденьем, куртка была вывернута наизнанку и превратилась из черной в красно-желтую. Русые волосы разлетелись по плечам. Несколько движений гребешком, и они были тщательно расчесаны. На нос она нацепила очки.
Заведя машину, Ольга не спеша вырулила на Бакунинскую. Вдалеке послышался вой милицейской сирены.
Несмотря на то, что время было позднее, по этой улице продолжалось оживленное движение. Уже в районе Разгуляя ей навстречу выехал милицейский 'уазик' — наверняка по вызову из трех-этажки. Но менты, завидев за рулем 'Жигулей' светловолосую девчушку, если и обратили на нее внимание, то совсем не по служебному поводу.
Через двадцать минут езды по ночной Москве, уже на подъезде к МКАД, ее намеревались остановить гаишники. Однако, заметив за рулем симпатичную девицу, они лишь отпустили несколько шуточек, смысл которых сводился к тому, что проститутки, мол, теперь — с самодоставкой на дом.
Достигнув системы гаражей на Московской кольцевой дороге, Ольга поплутала по ним несколько минут и подъехала к станции техобслуживания, на которой брала машину у пожилого осетина. Похоже, что этот мужик находился здесь круглосуточно. И сейчас, в третьем часу ночи, он был на месте.
Ольга поставила машину в гараж и, подойдя к осетину, отдала ему техпаспорт и права.
— Номера перебивать надо? — спросил он, угрюмо глядя на машину.
— Думаю, не стоит.
— Ладно, посмотрим, — сказал он.
— У тебя заночевать можно?
— Можно, — ответил он. — Только здесь простыни не такие белые, как дома.
— Ничего, я привычная, — сказала Ольга.
Она заварила крепкий чай в металлической кружке и прошла в бендешку старика. 'Все равно заснуть не удастся', — подумала она.
Выпив чай, Ольга улеглась на жесткий топчан, подложив под голову свою куртку. Накрылась же она старой солдатской шинелью, от которой пахло машинным маслом и табаком.
В бендешке был полумрак. Свет поступал лишь от фонаря со двора. Ольга достала пачку сигарет и закурила.
Часы после дела…
Нервное напряжение и азарт улетучивались, уступая место раздумьям об этом самом деле.
Ольга была убеждена, что все ее жертвы были мразью. Их насчитывалось семь, включая сегодняшнего Мохначева. За шестерых ликвидированных она получила деньги. Исключение составил лишь некий мент.
Собственно, с него и началась ее, так сказать, профессиональная карьера. Майор милиции Шамонин был первым гадом, которого она отправила к праотцам. Он изломал жизнь не только ей, но и множеству других людей.
То, что он с ней сотворил, когда она попалась ему в лапы семнадцатилетней девчонкой, останется у нее в памяти до конца ее дней. Она и представить себе не могла, что человек в погонах, офицер, может позволить себе такое…
Практически все свое детство Ольга провела среди людей в погонах. Отец Ольги, армейский подполковник Сергей Николаевич Новиков, вел кочевую гарнизонную жизнь.
Мать Ольги, имевшая слабое сердце, умерла, когда девочке было шесть лет. Отец после смерти супруги так и не сошелся с какой-либо другой женщиной.
Одни не соглашались выходить замуж за отца-одиночку, да еще и перекати-поле. Иных он отвергал сам, так как считал, что они не подходили на роль воспитательницы Ольги. К тому же времени на личную жизнь у командира разведроты воздушно-десантной бригады особо не было.
