Счастливая улыбка появилась на лице Джинни Уизли.
-Правда.
Гарри было стыдно врать, но ему хотелось видеть блестящие глаза жены.
Шрам на лбу пульсировал острой болью.
-Джинни.
Женщина отправила в рот ложку с овсянкой.
-Да, Гарри?
-Я подумал над нашим утренним разговором.
Джинни Уизли выразительно посмотрела на Джеймса, Альбуса Северуса и Лили.
-Не уверена, что уместно при детях, - негромко произнесла она, отправляя в рот кружочек колбасы, поморщилась. - Одна соя, а не колбаса.
-Уместно, - твердо сказал Гарри. - Дети уже достаточно взрослые, чтобы хоть краем уха слышать о проблемах родителей… Я в их годы уже боролся с дементорами.
-Ага, конечно, - буркнул Джеймс.
Гарри Поттер строго взглянул на сына и снова повернулся к жене.
-Джинни, я понял, где мы возьмем деньги.
-Ты устроишься на работу?
-Ну … да. Разумеется, - Гарри дотронулся до шрама на лбу. - Разумеется, я устроюсь на работу. Но сейчас нас волнует другой вопрос - где взять деньги здесь и сейчас. Не так ли?
-Так, - вздохнула Джинни.
-Директор Макгонагал сказала, у всех должны быть специальные мантии для квиддича, - сообщил Альбус Северус, блестя глазами.
-Что значит, специальные мантии? - вскинулся отец. - Они там совсем офанарели? Раньше мы играли в своих повседневных мантиях.
Альбус Северус пожал плечами с видом: ‘слышали мы эти песни динозавров’.
-Так что ты надумал, Гарри, - осведомилась Джинни, утирая аккуратный ротик салфеткой.
-Я решил занять денег у Рона.
Джеймс Поттер издал звук, напоминающий всхлипывания эльфа-домовика Добби.
-Отличная идея, папа.
-Ты правда так думаешь, сынок? - улыбнулся Гарри.
-Да, правда, - злым голосом, к которому примешалась уже изрядная доля слез, заговорил Джеймс. - Нас и так обзывают в школе нищебродами. Причем больше других изгаляется этот ублюдок Скорпиус Малфой!
-Встань и выйди из-за стола, - деревянным голосом сказал Гарри.
-Гарри! Пусть ребенок спокойно поужинает!
-Встань и выйди, - повторил Гарри, глядя на собственное отражение в чайнике. Как же он был себе противен!
Джеймс пожал плечами и, поднявшись со стула, направился к лестнице. Уже на ступеньках он обернулся и сказал:
-Ну и ладно. Все равно меня тошнит от этой бомжовой еды.
-Паразит, - пробормотал Гарри сквозь зубы.
-Мама, папа обозвал Джеймса паразитом.
-Я слышала, Лили, - злым голосом отозвалась Джинни. - Отчасти он прав. Гарри, так ты и вправду решил пойти к брату?
-Да.
Гарри потянулся за тарелкой с колбасой, но увидел, что тарелка уже пуста и убрал руку.
-Сомневаюсь, что Рон поможет нам.
-Вот и посмотрим.
-Эта Грейнджер плохо на него влияет. Он стал скупым.
Гарри взглянул на жену, улыбнулся.
-Не преувеличивай, Джинни.
-А я не преувеличиваю. После того, как человек устроился в Министерство магической экономики и ездит на ‘майбахе’, он мог бы дарить своим племянникам на Рождество что-то более серьезное, чем шоколадные лягушки.
-Хочу шоколадных лягушек, - воскликнула Лили.
-Ага, - мечтательно вздохнул Альбус Северус.
-Как бы то ни было, я уверен: Рон займет мне тысячу-другую монет, - сказал Гарри и поднялся из-за стола. - Поеду завтра утром. Спокойной ночи.
Он подошел к Лили, поцеловал в макушку, затем - Альбуса Северуса. Подмигнул Джинни.
-Жду, дорогая.
Джинни слегка покраснела.
-Я скоро, дорогой. Только помою посуду.
Глава вторая
Он взглянул на нее из-под кустистых бровей, и директор МакГонагал, как и сто тридцать лет назад, почувствовала между ног приятную истому. Правда, тогда и она, и он, были молоденькими студентами Хогвартса, естественно, факультета Гриффиндор. Она обучалась на пятом курсе, он – на шестом. Директор МакГонагал увидела взором памяти, как они в первый раз поцеловались, ночью, прямо напротив портрета Полной Дамы, и та, проснувшись, до полусмерти напугала их громким чихом. А потом, в Выручай-комнате… Морщинистые щеки директора залила краска, когда она вспомнила, как стонала, скача на юном члене, увеличенном предварительно заклятием энлардиум.
-Миневра.
Она встрепенулась.
-Да, Альбус.
-Не называй меня так, - директор напряженно огляделся. – Крожиуз Однорук.
-Да, да, Крожиус, - поспешно исправилась директор Макгонагал. – Простите меня, но мне довольно сложно.
-Я понимаю, Миневра, я понимаю, - бледные от старости глаза Альбуса Дамблдора заволокла глубокая печаль. – Но у нас нет другого выхода. Если они узнают, что я жив… О, Миневра, это будет настоящее светопреставление.
В голосе Дамблдора прозвучали прежние, иронические, нотки. Альбус улыбнулся было, но улыбка сразу погасла в переплетении волос седой бороды.
-Но расскажи мне, расскажи мне все, - взмолилась Миневра. – Как тебе удалось?
-Удалось выжить после заклятия Снегга? – поднял бровь Альбус. – Миневра, возможно, тебе тяжело будет это услышать, но ты плохо знала меня.
-Что это значит, Аль… Крожиус?
-Не один Сам-знаешь-кто создавал крестражи, Миневра.
Директор МакГонагал отпрянула, лицо ее перекосил ужас.
-Ты?! Но как это возможно.
-Спокойно, Миневра, - Дамблдор сморщился, потер виски. – Пожалуйста, спокойно. Да, после того, как Реддл стал творить свои темные дела, я понял, что одолеть его с помощью одного лишь Гарри Поттера не выйдет. Здесь нужна новая магия.
Бывший профессор Хогвартса перегнулся через стол, заглянув в полные страха и изумления глаза Миневры МакГонагал.
-И я ее создал.
Миневра издала звук, похожий на писк придавленной каблуком крысы.
-Да, Миневра, я создал симбиоз белой и черной магии. Это могучая магия, серая магия. С ее помощью мне удалось выжить. Я был в таких мирах, где не бывал ни один маг, там нет времени и пространства. Там пустота … и боль.
Лицо бывшего директора исказилось страданием.
