Описывая происшедшее, она расслабилась, а он взял ее за руку.
— Мне надо было знать. Просто я… ну, имел дело с женщинами, которые могли выкинуть что-то подобное. Мне надо было сразу сообразить, что ты не из их числа.
— Эндрю. — Оливия сделала глубокий вздох. — Ты бы назвал эту вечеринку… ну… типичной? Все казались такими… ну, что ли, далекими друг от друга.
— Люди в этом городе живут тяжело… и играют по-крупному. — Он затормозил на красный свет.
— Эндрю, я не такая. — Она выдавливала из себя слова. — Я не хочу больше появляться на публике. Все это не для меня.
— Погоди-ка. — Зажегся зеленый, и они поехали дальше. — Ты ведь уже связала себя разными обещаниями и не можешь вот так передумать.
Она поняла, что он снова сердится.
— Знаю, но…
— Ты уже не учительница из маленького городка. — Руки его сжались на руле. — Мы вложили в кампанию кучу денег. А Вероника потратила массу времени и сил, чтобы привести тебя в форму. Нельзя вот так подвести всех, Оливия!
— Я никогда никого не подводила! — Обвинение сильно задело ее. — Но ведь людям свойственны ошибки.
— Вот как? Ты хочешь сказать, что последние месяцы — ошибка?
— Не все…
— Спасибо, приятно узнать. — Она еще не слышала в его голосе такого металла и сарказма. — А может, ты думала, что сможешь взять меня да и увезти во Флориду? Так? Я мог бы зарабатывать на жизнь, охотясь на аллигаторов.
— Они находятся под охраной как вымирающие животные, — машинально ответила Оливия… и прикусила губу.
— Давай-ка проясним вот что: многие из нас в лепешку разбиваются ради тебя.
Если бы он только повернулся к ней. Но нет, он смотрел на дорогу.
— Эндрю… — Оливия едва могла говорить от душивших ее слез. — Я не имела в виду, что собираюсь убежать назад в Сент-Питерсберг. Я выполню свои обязательства. Я выступлю на премьере. Я никого не подведу.
Он слегка смягчился.
— Похоже, нам обоим сегодня досталось. Я так расстроился, что пришлось прервать сделку. Прости.
— Все в порядке.
Но несмотря на облегчение, оттого что ссора закончилась, Оливия чувствовала себя как олень, бежавший по лесу и вдруг осознавший, что устремляется прямо в ловушку.
14
Теперь уже Оливия знала, что о ней постоянно болтают, и все же удивилась, прочтя в понедельник в газете, что ожидающаяся в пятницу премьера вызывает сильное любопытство.
«Действительно ли Оливия Голд — новая звезда или просто отблеск великой Вероники? — пошутил один из авторов рубрики. — Многие не могут дождаться, чтобы самим решить».
Она застонала. Если верить Эндрю, рекламный ролик смонтировали, и Джан-Франко был доволен. Тем не менее и она и Вероника — обе отказались посмотреть его. Оливия боялась узнать заранее, что выглядит ужасно, тогда она не смогла бы выступить на премьере. А Вероника просто сказала, что не нуждается в просмотре.
В понедельник Оливия приказала себе: дожить до конца недели! Она надеялась, что у них с Эндрю будет время поговорить.
Опыт предыдущих дней ее расстроил. Раньше ее волновало, что она недостаточно талантлива и искушена в жизни, чтобы оправдать ожидания. Теперь, потягивая кофе за завтраком и случая шорох бумаг, доносившийся из кабинета, где Вероника разбирала почту, Оливия поняла, что жила как в тумане.
Все казалось волшебной сказкой. Даже Эндрю, увезший ее в «порше», одетый в костюм Пола Ревера. Может быть, она стала жертвой собственных грез? Мечтая все эти годы о новой жизни, которая начнется, когда Вероника признает ее, она не была готова к реальности.
Если верить Эндрю, она подведет людей, отказавшись с ними работать. Так ли? Оливия задумчиво жевала подогретую английскую булочку. Конечно, он был прав, говоря, что Оливия должна появиться на премьере, должна продолжать рекламную кампанию, но…
В доме раздался мягкий звонок. Перси открыл парадную дверь.
Затем она услышала женский голос и шаги, направляющиеся в кабинет бабушки. Вероника иногда принимала там деловых партнеров, и Оливия знала, что не надо вмешиваться.
Закончив завтрак, она отнесла тарелки в кухню, так и не привыкнув к тому, что ей прислуживает горничная. Кроме того, Вероника уже поела, незачем было прибавлять людям работу.
Она как раз выходила из кухни, когда ее остановил Перси.
— Ваша бабушка просит, чтобы вы зашли в кабинет.
Он всегда выражался весьма почтительно. У него это не казалось холодным или недружелюбным.
Снова зазвонил звонок у двери.
— Господи, — сказала Оливия. — Здесь что, какое-то собрание?
— Мне об этом ничего не известно.
Пройдя к дверям, Перси отворил их.
Неся перед собой великолепный букет хризантем, Эндрю шагнул вперед, увидел Оливию. И улыбнулся — почти застенчиво.
— Вот мои извинения.
Сердце ее забилось быстрее, Оливия поспешила к нему и взяла цветы.
— Они прелестны. И не надо извиняться.
— Ну, вообще-то…
Эндрю умолк, и Перси, поняв намек, забрал цветы, чтобы поставить их в вазу.
Когда они остались одни, Эндрю сказал:
— Та сделка… Они позвонили утром и сказали, что согласны. Мне сейчас же нужно лететь в Нью- Йорк. Я еду в аэропорт. Но в пятницу я вернусь.
— О… — Оливия не пыталась скрыть разочарования. — Я надеялась, нам удастся провести какое-то время вместе…
— Я тоже.
Он привлек ее в свои объятия и поцеловал. Оливия прижалась к нему, наслаждаясь ощущением безопасности.
Из другого конца холла донесся звук — это Перси откашлялся.
— Извините, мисс Голд, ваша бабушка ждет вас.
— Ой! — Схватив Эндрю за руку, Оливия потянула его за собой. — У нее гости.
Гостьей оказалась Регина Фитцпатрик, агент Вероники. Высокая, аристократического вида блондинка, одетая в безупречный шелковый костюм, улыбнулась деловой улыбкой, когда вошла Оливия.
— Входи же. Добрый день, Эндрю. — Вероника указала на два кресла. — У Регины чудесные новости.
— Нам сделали предложение. Вас выбрали на роль Вероники в фильме о ее жизни, — бодро начала Регина. Оливии вспомнилась директриса ее начальной школы, проводившая инструктаж родителей в первый день занятий. — Это очень выгодное предложение. Продюсер посмотрел рекламный ролик, и ему понравилось.
Оливия старалась не выказывать удивления. Она загнала фильм на задворки памяти. Хотя Вероника
