Джона Траволту. Конечно, кто-то скажет, что Андрей и Виктор должны были испытывать тоску по родителям и стремиться домой, в Москву. Но тут следует иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, дон Мигель с самого начала предупредил их, что любой телефонный звонок в Москву или письмо по электронной почте будут перехвачены проклятым американским ЦРУ, и тогда спасаться от этого ЦРУ придется в джунглях Центральной Мексики или даже Колумбии. Дело в том, объяснил дон Мигель, что «наш президент Фелипе Кальдерон – марионетка и ставленник ЦРУ, развязал в стране гражданскую войну, армия воюет против собственного народа, и уже сорок тысяч невинных мексиканцев погибли в этой войне! Почитайте наши газеты – сорок тысяч погибших! Дети, женщины, старики! Не страна, а Камбоджа времен Пол Пота! Но положитесь на меня, – сказал дон Мигель, – я послал своего человека в Мехико, в русское посольство, они там придумают, как втайне от проклятых американцев вывезти вас в Россию».
Это во-первых. А во-вторых, уважаемый читатель, все мы, даже взрослые, так быстро привыкаем к раю и его райским наслаждениям, что весь остальной мир и даже любимая родина быстро отдаляются куда-то на периферию сознания. Не зря первые американские поселенцы назвали Европу Старым Светом и не испытывали по ней никакой ностальгии. И не зря те, кого Господь Бог награждает раем, никогда не возвращаются на землю. И не зря так живуч анекдот про двух русских на канкунском пляже: лежа в шезлонгах и попивая дринки, один говорит другому: «Вань, а у тебя нет ностальгии?» – «А что это такое?» – спрашивает Ваня. «Ну, ностальгия – это тоска по России, по русским березам». – «Да ты чё?! – говорит Ваня. – Что я, еврей, что ли?!»
Утром на шестой день пребывания ребят у дона Мигеля они, выйдя к завтраку на веранду виллы дона Мигеля, застали старика плачущим. Небритый и как– о враз постаревший, он сидел, согнувшись, в кресле у огромных окон, распахнутых на залитый солнцем океан, смотрел на бакланов, пикирующих в воду за рыбой, но ничего не видел – по его щекам текли слезы. Рядом по обе стороны от его кресла лежали два ротвейлера Буш и Клинтон, а вокруг них на красивом мраморном полу были разбросаны мексиканские газеты с кричащими заголовками и огромными цветными фотографиями мертвых тел в свежераскопанных ямах.
При появлении Андрея и Виктора Буш и Клинтон разом оскалились и подняли с пола свои черные морды с красными глазами.
– No, лежать… – вяло приказал им дон Мигель, и они тут же и успокоились, узнав любимых хозяином гостей.
– Дон Мигель, what happened? [61] – спросил Андрей.
– Прочтите… – слабым голосом произнес старик и жестом показал на газеты.
– Мы не читаем по-испански.
– Жаль… – Он хрипло, как сквозь слезы, вздохнул. – Этот мерзавец… Кальдерон… На севере, в штате Тамаулипас люди снова нашли огромную могилу – 72 человека!.. Женщины, дети… Видите? В Мехико и других городах народ требует отставки этого мерзавца, а полиция их бьет, травит газами… Я не знаю, что делать… Если бы я был моложе, я бы задушил его собственными руками… Но я стар, я ужасно стар…
И дон Мигель снова беззвучно заплакал, как плачут настоящие голливудские актеры.
Андрей и Виктор бессильно переглянулись.
– Ладно, вы завтракайте… Я не могу есть… – Старик вытер слезы, тяжело встал и мимо стола, уже накрытого слугами к завтраку, шаркающими шагами побрел к выходу. Верные Буш и Клинтон, конечно, сопровождали его. Но в двери дон Мигель остановился. – Я думаю, вы могли бы мне помочь… Хотя нет, извините…
Он хотел выйти, но Андрей удержал его.
– Подождите! Дон Мигель! Как мы можем помочь вам?
– Нет, нет… – сказал старик. – Я не могу вас просить… Вы еще дети, завтракайте, бон аппетит…
Однако Андрей и Виктор уже окружили его.
– Мы не дети! – жестко сказал Андрей.
– Что мы можем сделать? – спросил Виктор.
– Но вы русские и вы мои гости. Я не могу вас просить…
– Нет! – яростно перебил Андрей. – Можете!
– Ну хорошо… Я… Я думаю, это вы сотворили сон про Обаму-диктатора и пришествие Христа… Но я не знаю – это правда?
Андрей и Виктор испуганно переглянулись.
– Не бойтесь, я никому не скажу, – сказал старик.
Андрей поднял на него глаза.
– Да, это правда.
– Спасибо, – сказал дон Мигель, неожиданно выпрямляясь, и глаза его молодо заблестели. – Давайте завтракать… Садитесь…
Он сел за стол, белоснежной салфеткой накрыл колени, налил себе из запотевшего графина свежевыжатый арбузный сок, а из блюда с ломтиками золотисто-красной папайи отсыпал себе в тарелку чуть ли не половину. Папайя с мексиканской лепешкой был его любимый завтрак. И только съев несколько ломтиков, задумчиво проговорил:
– Не знаю, можно ли это сделать… Но если бы вы могли… – Тут он в упор посмотрел в глаза сначала Андрею, а потом Виктору. – Этот Кальдерон, чтоб он сгорел, убивает наш народ. Вы могли бы сделать так, чтобы каждую ночь все – и он сам, и его армия, и вся Мексика – видели во сне, как дьявол сжигает его в аду? Живьем!
Сидя на задних лапах по обе стороны от дона, Буш и Клинтон своими красными глазами тоже в упор смотрели на Виктора и Андрея.
50
Десант
Суббота, 6 августа
Даже летом, в августе, международный аэропорт в Канкуне забит людьми. Самолеты из США, Канады и Европы каждый час десантируют сюда тысячи туристов, которые толпятся у будок паспортного контроля, платят по десять американских долларов неизвестно за что, затем разбирают свой багаж и в такси и автобусах растекаются по огромным новеньким отелям, которые плотной шеренгой выросли вдоль золотого океанского побережья. Местная легенда гласит, что всего каких-нибудь пятьдесят лет назад здесь были сплошные джунгли без единого признака цивилизации. Но два юных американца, пролетая над этой дикой косой, саблей выступающей с материка в океан, обратили внимание на золотой прибрежный песок и решили, что это прекрасное место для международного курорта. Какой-нибудь европейский или азиатский Манилов помечтал бы да и забыл, но американцы на то и американцы, чтобы самые немыслимые идеи тут же воплощать в коммерческое предприятие. Согласно легенде, уже через пару месяцев на это дикое побережье высадилась бригада богатых инвесторов вместе с геологами, строителями и архитекторами. И пожалуйста: сегодня Канкун – это один из ведущих международных курортов с прекрасными пляжами, десятками огромных четырех– и пятизвездочных отелей, своим международным аэропортом, гигантским Water Park, яхт-клубом, казино и другими развлечениями на все вкусы.
5 и 6 августа 2011 года сюда авиарейсами из Парижа, Мадрида и Берлина прибыли майор Станислав Грущо и еще шесть «альфовцев», знающих испанский и английский языки. Конечно, они выглядели простыми туристами, любителями подводной охоты – в чемодане у каждого были акваланги, маски и костюмы для фридайвинга и ружья для подводной охоты. Но ружья эти были необычной величины, и один из мексиканских таможенников спросил у Грущо:
– Зачем тебе такое мегаружье с гарпуном?
Грущо, не знавший ни испанского, ни английского, вопросительно глянул на «альфовца» – полковника Буравского, прилетевшего вместе с ним.
– Мы будем охотиться на акул, – сказал тот таможеннику.
– О! – уважительно сказал мексиканец. – Russian мачо! Карашо!
Обилие русских туристов быстро учит русскому языку таможенников всего мира.
Так или иначе, все семеро оказались с путевками в Royal Solaris Our Hotel – роскошный многоэтажный отель с двумя корпусами и номерами-виллами в мавританском и современном стиле, двумя плавательными
