— Уверена, я не первая говорю тебе об этом. Ну, признавайся немедленно!
— Неважно, что ты сказала. Важно как! — Майкл взял ее кулачок, раскрыл его и поцеловал каждый пальчик, — Спасибо!
— Да ты что, разве за это благодарят? — Голос Келли дрогнул.
На лице Майкла снова засияла улыбка. Он заговорщицки подмигнул и положил руки Келли себе на пояс.
— Похоже, ты женщина, которая не делает проблем из того, что хочет. Так вперед! Сделай то, что хочешь!
Она заглянула ему в глаза, улыбнулась, расстегнула пуговицу на его джинсах и потянула вниз язычок «молнии». Расстегнув «молнию» наполовину, она остановилась.
— Я не хочу… я боюсь, что буду… — Келли замолчала, не находя слов. — Я боюсь показаться слишком самоуверенной, дерзкой, в общем, «женщиной-делаю-что-хочу», — наконец закончила она.
— Уверен, что ты сделаешь все превосходно, — хрипло заверил ее Майкл.
Он потянул ее руку вниз, и они вместе расстегнули «молнию» до конца. Отступив на шаг, Майкл скинул ботинки, снял носки.
— Ну, доводи дело до конца, — настойчиво предложил он.
Келли потянула джинсы вниз.
— Короткие, — прошептала она, когда Майкл переступил через джинсы.
— Ты о чем? — спросил он удивленно.
— Короткие, черные, — рассмеялась Келли, указав на его плавки.
Майкл тоже усмехнулся и потянулся к ее талии. И только тогда Келли вспомнила, что надела брючки прямо на голое тело, слишком уж они были обтягивающими. Конечно же Майкл такого не ожидал! От удивления он открыл рот и не мог вымолвить ни слова. Но через мгновение, оправившись от шока, они уже дружно хохотали. Келли наклонилась, снимая туфли.
— Оставь их, — неожиданно попросил Майкл. — И подойди к стулу.
Что он задумал? Какая фантазия пришла ему в голову? Внутри у Келли все сжалось от напряжения, однако она походкой манекенщицы, гордо вскинув голову, прошла через всю комнату к стоящему у стены стулу с высокой спинкой.
— Повернись!
Она подчинилась.
— Ты сногсшибательна!
Келли улыбнулась, чувствуя, как разгораются ее щеки.
— Не веришь? Повернись направо!
Она снова повиновалась и открыла рот от удивления, обнаружив в углу за шкафом огромное овальное зеркало.
— Посмотри на себя, Келли.
Обнаженная, в черных, на каблуках-шпильках туфельках она выглядела необыкновенно сексуально. Келли не страдала какими-либо комплексами и всегда считала себя достаточно привлекательной, даже красивой, но сейчас она казалась самой себе ослепительной… О Боже!
Майкл подошел к ней, и Келли увидела в зеркале его отражение. Он был шире и выше Келли, и от такого соседства ее изящная, стройная фигурка казалась еще тоньше. Майкл нежно накрыл ладонями ее грудь. Келли задохнулась от острого блаженства и закрыла глаза. Майкл осторожно помассировал пальцами затвердевшие соски — Келли отозвалась на ласку протяжным стоном. Он улыбнулся, и его ладони, скользнув по животу Келли, осторожно опустились ниже. Она вскрикнула.
— Я хочу видеть, что ты ждешь меня здесь, Келли, — шепнул он, нежно целуя бешено пульсирующую жилку на ее шее.
Келли прижалась к нему спиной, она хотела почувствовать тепло его тела, силу его желания.
— А ты знаешь, что я вижу? — еле слышно прошептала она.
— Что? — выдохнул Майкл.
— Я вижу мужчину, способного доставить мне удовольствие, которого я никогда не испытывала. Майкл, я хочу тебя. Сейчас же.
4
Чем же я заслужил такое счастье? — снова и снова спрашивал себя Майкл и не находил ответа. Будь я проклят, если не разберусь в этом!
Келли не была похожа ни на одну из женщин, с которыми он встречался раньше. Она остроумна, наблюдательна и чертовски сексуальна, но в то же время робка и застенчива, хоть и старается скрыть это за нарочитой бравадой.
Майкл всегда был уверен, что понимает партнершу так же хорошо, как самого себя, но Келли… Казалось, что в ней одновременно живут две непохожие друг на друга женщины. Одна готова подчиняться любому его требованию, другая сама не прочь повелевать. Келли нуждается в защите и в то же время готова властвовать сама. Но Майкл не привык, чтобы им командовали, поэтому первое его не удивило, тогда как второе просто шокировало.
— Сейчас? — переспросил он.
Да, несомненно, ее слова прозвучали приказом, но приказом, сулящим блаженство. И Майкл готов был подчиниться страстной женщине, которой, похоже, нравится «задать перцу» мужчине, прежде чем доставить ему удовольствие.
— Разве ты не готов?
Майкл улыбнулся и обнял Келли, крепко прижав ее к себе. Он почувствовал, как Келли вздрогнула в его объятиях. Но он должен победить в этом споре. Иначе просто не может быть! И незачем тянуть время. Удивительно, что он так долго сдерживается.
Он подхватил Келли на руки и устремился к кровати. Но коробочка, лежащая на покрывале, остановила его. Келли вопросительно посмотрела на него.
— Ты окажешь мне эту честь или лучше мне самому?
— Я сделаю это, — после короткой паузы решительно заявила она.
Майкл осознавал, что для Келли он просто приключение, пусть и авантюрное, но приключение. И важен не он лично, а просто то тайное, волнующее чувство, которое он олицетворяет. Однако это нисколько не оскорбило и не обидело его, напротив, Майклу захотелось стать лучшим приключением в жизни Келли. К тому же это отнюдь не означало, что сам он проведет время без удовольствия.
Майкл вручил Келли коробочку, сдернул покрывало и растянулся на кровати, с удовольствием наблюдая за действиями Келли. Она достала один пакетик и теперь старалась разорвать упаковку, однако у нее не получалось.
— Тебе помочь? — с легким ехидством спросил Майкл.
Келли не ответила, только стала действовать энергичнее. Он взял это на заметку. Келли мельком взглянула на него и… разорвала фольгу острыми белыми зубками. Он запомнил и это.
Майкл не пытался помогать или, наоборот, мешать Келли. Стиснув зубы, он вытерпел «экзекуцию» и даже нашел в себе силы съехидничать:
— Тебе необходимо побольше практиковаться.
От удивления Келли открыла рот, но, сообразив, что он снова поддразнивает ее, вызывающе усмехнулась.
— Так вон у нас целая коробка.
Майкл молниеносно подмял ее под себя.
— Ну держись, женщина! Я обещал довести тебя до изнеможения? Вот сейчас и займусь этим, — ёрничал он.
Но Майкл тотчас прекратил шутить, когда почувствовал ее ответную реакцию. В потемневших от страсти глазах Келли не было и тени страха — только возбуждение, ожидание и откровенное желание.
