Раздался громкий, как выстрел, хлопок, затем скрежет металла и звон стекол…
Одинокое колесо, слегка подпрыгивая, покатилось по асфальту за горизонт. Из дымящейся груды лома выпорхнули души Дона Чачи и трех других разбойников, на небесах грянули «Встречный марш», и лучшие сыны Козлиного братства понеслись в рай, прикинувшись ангелами.
Опомнился Коля лишь на свалке, куда доставила его мусорная машина. Снимая с одежды яичную скорлупу раздавленные помидоры, он побрел к пруду и долго мылся. Через час он был в гостинице. Сид, закрыв глаза, стоя! за окном и что-то бормотал. Коля прислушался.
— Атланты держат небо, — тихонько напевал Сид, — на каменных плечах…
С большим трудом Редькину удалось убедить «атланта», что можно вернуться в комнату.
Глава восемнадцатая
Утром следующего дня Редькин и Джейрано отправились покупать машины для строительства.
Мистер Бобинлоп, владелец крупного завода, взгляну на Колю и Сида, отметил про себя, что клиенты не слишком богаты. Больше одного трактора, пожалуй, не купят. Когда Сид заявил, что они намерены приобрести бульдозеры, самосвалы, экскаваторы и прочей техники на миллион флуидоров, мистер Бобинлоп даже привстал. Его рот растянулся в такой ослепительной улыбке, что лицо исчезло за частоколом белоснежных зубов.
— Надеюсь, вы располагаете такими деньгами? Сид открыл саквояж и показал содержимое Бобинлопу. Саквояж был набит пачками флуидоров.
— Идет! — радостно закричал Бобинлоп. — У меня есть для вас все! Вы останетесь довольны, джентльмены. В этот момент зазвонил телефон. Он поднял трубку:
— Бобинлоп слушает!
Судя по его лицу, ему сообщили что-то очень неприятное.
Он перестал улыбаться, нахмурился и время от времени тихо произносил:
— Неужели это настолько серьезно… Таких покупателей я больше не найду… Конечно, вам виднее… Делать нечего…
Закончив телефонный разговор, он взглянул на Колю и Сида и, вздохнув, развел руками:
— Плохие новости, к сожалению. Только что на заводе произошел пожар, пострадала готовая продукция. Нам нечем теперь торговать. Очень сожалею…
Друзья вышли на улицу, недоумевая.
— По-моему, он просто не захотел иметь с нами дело, — сказал Сид.
— Он-то захотел — покачал головой Редькин, — но ему по телефону запретили продавать нам свой товар. Посмотрим, что будет дальше!
А дальше картина повторялась. Куда бы они ни обращались, их встречал вежливый прием и отказ.
Предлоги для отказа были различны, но чувствовалось, что настоящая причина — одна. Какая именно — воздухоплаватели не знали.
— Давай попытаемся нанять корабль, — неуверенно предложил Сид.
— Бесполезно! Держу пари: кто-то уже позаботился, чтобы мы не смогли раздобыть корабль.
Они зашли в тихий парк и уселись на скамейку под платаном.
Сид вынул из кармана батон с колбасой и принялся жевать, слушая товарища.
— Давай рассуждать логически, — так обычно начинал Колин папа, и Коле очень нравилось это выражение, — кто-то всячески мешает нам, и мы ничего о нем не знаем, а он о нас знает все. Ему, например, известно, что нас всего двое: толстый мужчина и рыжий мальчик. Но ведь нас может быть и больше. Понимаешь?
— Понимаю, — промычал Сид, глотая батон, — двое толстых мужчин и двое рыжих мальчиков!
— Да нет же, — Коля понизил голос. — Просто появится третий, о котором будем знать лишь мы с тобой. Этот третий закупит все, что необходимо, и арендует пароход. Понимаешь? Следить будут за нами и мешать будут нам, а дело сделает неизвестный третий! До Сида начало доходить.
— А где мы возьмем неизвестного третьего?
— Не знаю. Но другого выхода я не вижу…
Они уже целый час бродили по улицам, тщетно компаньона. Люди торопились по своим делам, и обратиться за помощью было не к кому.
Вдруг Коля почувствовал на себе чей-то взгляд. Он вернул голову и вздрогнул.
С афиши, висящей над ступеньками в подвал, на него проницательно смотрел Клавдий Элизабетович. В руках у него была пила, которой он собирался распиливать девушку. Надпись гласила:
Большой мастер белой и черной магии БАЛТАЗАР-СТАРШИЙ
Представление-отчет «В жизни раз бывает 18 лет».
В программе:
Телепатическая связь с самим собой. Разгибание подков взглядом за счет мозговой энергии. Угадывание задних мыслей. Хорошо забытые фокусы. Саморазоблачение. Аккомпанирует Розалия Шлехт.
— Вот, кто нам поможет! — воскликнул Редькин и, оставив Сида у входа, спустился в подвальчик. Он очутился небольшом зале с низким потолком.
Хмурый человек топтался на маленькой сцене и, кряхтя, сдвигал два ящика.
Из одного ящика торчали две женские ноги, из другого — голова девушки.
У девушки было скучное лицо. Она зевала.
— Скажите, пожалуйста, — обратился Редькин к хромому человеку, — где можно найти Балтазара — старшего?
Человек молча указал на дверь за сценой. Коля постучался и вошел.
За столом в засаленном халате и давно не стиранной! чалме сидел Клавдий Элизабетович. На столе лежала охапка шпаг. Он брал то одну, то другую шпагу и прикладывал ее вертикально к животу, словно примерял — войдет или не войдет.
Коля поздоровался.
Клавдий Элизабетович задумчиво взглянул на него, и лицо чародея мгновенно приобрело счастливое выражение.
— Кого я вижу! — радостно воскликнул волшебник. Сколько лет, сколько зим! Ты ли это, Николай?
— Я, — смущаясь, подтвердил Редькин. Волшебник обнял гостя и смахнул слезу.
— Вот, парень мой, докатился я до этого балагана… — он горько усмехнулся. — Шпаги глотаю, галантерею гну… Знаменитый маг стал заурядным халтурщиком.
Клавдий Элизабетович схватил графин и начал жадно пить воду.
— Изжога мучает, — пробормотал он, — вчера по просьбе зрителей шесть стаканов съел… Но ничего, ничего. Клавдий еще выкарабкается, еще заставит о себе говорить… Ладно. Лучше расскажи, Николаша, про свою жизнь.
— От вас, Клавдий Элизабетович, — тихо сказал Коля, — сейчас зависит судьба школы для мапуят. Кудесник удивился:
— Ты, парень мой, поясни предыдущее предложение.
— Деньги на строительство школы мы уже раздобыли, — сказал Редькин. — Но нам не хотят продавать строительные машины. Вы бы не могли…
— Могу! — воскликнул чародей, решительно сбрасывая халат. — К черту кривляние на сцене, жалкие аплодисменты и глупые фокусы. Пора заняться делом.
Он надел красивый костюм пепельного цвета, пеструю рубашку, лакированные штиблеты, закрутил усы, разбросал по плечам локоны, взял в руки трость и. глянув в зеркало, торжественно произнес:
