Рядом с Узуновым остановилась группа офицеров штаба. Стоян узнал среди них генерала Драгомирова. Кто-то из офицеров докладывал:
— Как в русло вошли, начало сносить течением.
Генерал перебил:
— Понтоны на том берегу не задерживать. Передайте, плацдарм держать любой ценой…
Огонь со стороны турок усиливался. Понтоны и лодки оказались под орудийным обстрелом. Теперь уже в бой ввязались турецкие войска, стоявшие лагерем под деревней Вардим.
Когда возвратились первые паромы, Стоян бросился к переправе и, прежде чем перегруженная лодка отчалила от берега, вскочил в неё.
— Ваше благородие, и без вас водицу черпаем, — заметил один из солдат.
— И-иэх! — Солдаты взмахнули вёслами, вырвались на течение.
Дунай бушевал, пенился от разрывов, в воздухе свистела картечь, лопались гранаты. Стоян увидел, как прямым попаданием снаряда накрыло один из понтонов. Опрокинулась плывшая рядом лодка. Солдаты спасались вплавь, захлёбывались.
— Господи, не допусти утопнуть, — перекрестился солдат, сидевший рядом со Стояном. — Дай добраться до басурмана на земле.
По участившейся стрельбе можно было понять: к туркам подошло подкрепление из Систово. Теперь переправа затруднится.
Лодка ткнулась в землю.
— Давай, ребята! — крикнул Стоян и выпрыгнул на берег.
Перед ними возвышалась круча. Солдаты вскарабкивались, помогая прикладами, лопатками. Узунова поддерживал солдат. Подсаживая, приговаривал:
— Держись, господин поручик. Сейчас мы турку в штыки примем!
А на берегу уже кипел штыковой бой. Полковник Родионов, размахивая саблей, подбадривал солдат:
— Волынцы, помни суворовский наказ: пуля — дура, штык — молодец!..
Перед Стояном возник турок в красной феске. Не успел поручик отразить удар сабли, как подбежавший солдат ударил турка прикладом. Другого Стоян сразил саблей.
Увлекаемый волынцами, Узунов преследовал отходивших аскеров[35] .
А у Зимницы молодой генерал Скобелев в белом мундире отыскал Драгомирова.
— Михаил Иванович, позволь высадиться добровольцем на тот берег.
Драгомиров промолчал, вслушивался в гул боя.
— Михаил Иванович, не доведи Бог, сбросят наших, сорвут переправу.
— С Богом, Михаил Дмитриевич. — Драгомиров повернулся к Скобелеву: — Я со штабом вслед за тобой. Медлить нельзя…
Бой разгорался. Светало. К туркам прибыло подкрепление, и они снова двинулись в атаку. Их плотные колонны из Вардима грозили смять редкие цепи русских солдат.
Драгомиров со штабом заторопился к переправе.
— Пехоту, пехоту на паромы, конных казаков последними! — приказал Драгомиров.
Адъютанты бросились исполнять распоряжение.
С понтонов и лодок вслед за Волынским и Минским полками высаживались житомирцы, 4-я стрелковая бригада и пластуны[36]. А по переправе, катили горные орудия, зарядные ящики. У Зимницы, держа коней в поводу, ждали очереди казаки 23-го Донского полка и уральцы.
С румынского берега по Систовским высотам ударила русская артиллерия. Скобелев поднял солдат левого фланга:
— Вперёд, молодцы, турок бежит!
Оказавшись на вражеском берегу, Драгомиров крикнул адъютанту:
— Поспешайте на правый фланг, к волынцам. Передайте генерал-майору Петрушевскому: надо взять Систовские высоты. Пополнение он получит.
Поднялось солнце. Коптя и чадя, пароход «Анкета» подтянул две баржи. С них густо посыпалась пехота. Драгомиров перекрестился:
— Теперь веселей пойдёт! — неожиданно заметил Стояна, подозвал: — Поручик, ежели вы своевременно не воротились к генералу Столетову, поручаю вам быть неотступно при генерале Скобелеве. От пули и штыка турецкого оберегайте его. Передайте Михаилу Дмитриевичу: ему место у Петрушевского!..
Стоян увидел Скобелева, когда тот, в белом кителе нараспашку, шагал вдоль залёгших солдат, весело приговаривая:
— Сейчас, братцы, подмога к нам пожалует, и снова ударим на турку, а покуда передохните да неприятеля отражайте. — И, не кланяясь свистевшим пулям, пошучивал: — Однако, братцы, не спать. Выиграем баталию, в баньку париться — и спи на здоровье.
— Ваш благородь, — поднял голову молодой солдатик, — ну коль убьют, и на полке не полежу.
— Дурень, — перебил его седоусый товарищ. — Его превосходительство о смерти не думает, его и пули не берут, а ты к земле, ровно вошь к кожуху, прилип и балабонишь чего не след.
По залёгшей цепи на всю трёхверстовую линию фронта передавалось:
— Скобелев… Скобелев! Глянь-ко, белый енерал!
Поспешавший за Скобелевым поручик Узунов, прислушиваясь к вжиканию пуль, молил: «Лучше — в меня, нежели в генерала…»
О Скобелеве ходило много былей и небылиц ещё со времён Туркестанской войны, и поручику они были известны с кадетского корпуса. Поручение генерала Драгомирова озадачило Узунова: как можно охранять жизнь не остерегающегося генерала при таком горячем обстреле?
Скопившись большим отрядом, турецкие аскеры длинными перебежками устремились к русским позициям.
— Поручик, — заметил Скобелев. — Вот вам момент проявить храбрость. Подымайте солдат и следуйте за мной!
Стоян повернулся к залёгшей цепи, но его опередил офицер-волынец. Узунов узнал поручика Моторного, с которым учился в кадетском корпусе. Накануне Моторный со взводом своих солдат отбил турок от переправы.
За поручиком бросились солдаты-волынцы. Поднялись в контратаку подольцы. Опережая их, рванулся Узунов. Впереди мчался рослый солдат. Неожиданно он споткнулся и тут же рухнул. Подхватив его винтовку, Стоян оказался в гуще боя. Дрались молча, озверело. Стреляли редко, работали штыками, схватывались в рукопашной и тогда в ход пускали ножи.
Обе стороны то и дело пополнялись набегавшими солдатами.
Теперь уже бой кипел на склонах Систовских высот, поросших садами и виноградниками.
Брянцы вытягивали в гору орудия, подбадривали друг друга:
— Навались, братцы!
Установили пушки, дали залп.
Ударили дробь полковые барабаны, и русские цепи начали охват высот. От Дуная повели атаку стрелки генерала Цвенцвинского, а с правого фланга давила бригада генерала Петрушевского.
К полудню сражение было в разгаре. Стояну казалось, что время остановилось. Поле усеяли убитые и раненые. Крики и стоны, лязг штыков и звон сабель слились воедино.
Окровавленный мундир поручика Узунова прилип к телу.
Исход боя решила рота Житомирского полка, которую лично повёл в бой генерал Скобелев. Без выстрелов, под барабанный бой она ударила в штыки. Турки дрогнули, побежали. На высотах затрепетали русские флаги, победно заиграли трубы…
В обеденную пору дивизия генерала Драгомирова вступила в Систово. Полки шли под расчехлёнными знамёнами, улицами, запруженными народом. В авангарде колонны двигались казаки.
— Едут! Едут! — Ещё издали завидев конницу, зашумели болгары.
