— Официанткой. А сегодня на мне еще и уборка.
Генри с трудом узнавал свою прежнюю «принцессу»— выражение лица, весь облик ее стали иными. Раньше Николь выглядела необыкновенно элегантно: умопомрачительные платья и костюмы в стиле болеро и неосафари, туфли на высоких каблуках, модная стрижка — она появлялась на людях во всеоружии женской грации и красоты. Правда, Генри-то ее всякой видел. И сейчас она стоит перед ним совсем доступная, как в памятные минуты страсти. Ему захотелось снова схватить долгожданную добычу, насладиться близостью ее тела.
— Вот так… — насмешливо протянул Генри, заставив Николь еще больше устыдиться своего потрепанного вида. — А кто такая Диана?
— Последнее увлечение моего дяди Майкла. Он умер три месяца назад от рака.
Генри удивленно вскинул темные густые брови.
— Это заведение принадлежит твоему родственнику? Ах, да… Ты же рассказывала когда-то о своих каникулах в бухте Блэк-Ривер. Но я думал, что он давно обосновался в Порт-Луи.
— Майкл действительно собирался продать ресторан, но здесь были свои проблемы, а потом хорошие предложения поступали редко. — Николь чуть помедлила. — Диана — славная дамочка, но звезд с неба не хватает. Когда дядя побывал в Лондоне прошлой зимой, он понял, что долго не протянет. Старик знал, что его подружка одна закопается, вот и оставил бизнес на мое попечение.
— Высоко ценил твою деловую хватку?
— Просто я — единственный член семьи, у кого есть здравый смысл, — отрезала Николь, уловив его привычную, колкую иронию. Хотя собранности, если по правде, ей никогда не хватало… — Мне пришлось согласиться, — бесстрастно уточнила она. — Диана не преминула воспользоваться моей уступчивостью и, как только очередной покупатель пошел на попятный, вызвала меня на Маврикий. Она очень нуждалась в поддержке, ну а меня вполне устраивала смена обстановки.
Николь мысленно выругалась. Вечно она от сильного волнения болтает без умолку. Нашла с кем обсуждать семейные неурядицы, как будто пытается подобной откровенностью загладить вину. Разве не он должен поддерживать беседу?
— Так, значит, у тебя творческий отпуск? — осведомился Генри с ухмылкой.
— Можно и так сказать. А ты, по-видимому, на заслуженном отдыхе, намерен вскарабкаться на Питон-Ривер-Куар, понырять с аквалангом?
— Жаль тебя разочаровывать, — сухо откликнулся Генри, — но я теперь предпочитаю скромный комфорт.
— В «Корсаре»? — оживилась Николь, все еще надеясь на то, что ее мучитель будет достаточно дистанцирован от ее последнего прибежища.
Генри и на этот раз отрицательно покачал головой.
— Но в окрестностях больше нет приличных гостиниц! — Николь была уже не на шутку заинтригована.
— Я не заказывал номер в отеле, — пояснил он пренебрежительным тоном. — Снял домик. Я приехал вчера вечером.
— Домик? Где? — испуганно выдохнула Николь.
Небрежным жестом он указал в сторону двухэтажного особняка, окруженного высокими платанами, который утопал в зарослях розовой и багровой бугенвиллеи. Роскошно обставленный, снабженный просторной верандой, бассейном и специально оборудованным гимнастическим залом, «домик» был предметом особой гордости туристического агентства, продающего путевки на Маврикий.
— Ты снял Кингс-Хаус? — оторопела Николь.
Он нехотя кивнул.
— Решил слегка побаловать себя.
Она взглянула на деревянный коттедж, стоящий чуть поодаль.
— Но… выходит, ты мой сосед!
— Ну да, соседский парень.
Николь внутренне передернулась. Генри Донэм отнюдь не мальчик, он мужчина, зрелый, опытный и к тому же причинивший ей уйму неприятностей. Позабавился, пока не наскучило, и исчез не попрощавшись, предоставив ей в одиночку разбираться с последствиями.
— И сколько ты здесь пробудешь?
— Где-то два месяца. Не вини меня в этом, — добавил Генри, заметив, как сильно она побледнела. — На Маврикии я по твоей милости.
— Неужели? — съязвила Николь.
— Сама же соблазнила меня болтовней о райском уголке на нашей тоскливой планете. А мне необходимо расслабиться… — Он всмотрелся в причудливо изломанную линию побережья, окаймленную высоченными пальмами. Обласканные нежным тропическим бризом, их листья шелестели и переливались на солнце всей гаммой зеленых оттенков. — Вынужден признать, твои восторженные излияния по поводу колоритной прелести Блэк-Ривер — бухты, которая не любит подпускать к себе заезжих яхтсменов, — не преувеличение.
Итак, никаких совпадений, всему виной ее слишком длинный язык. Им обоим будет неуютно от пугающе близкого соседства. Разумеется, можно избегать общения, но зачем все это навалилось как раз теперь, когда она стала наконец вытеснять его из памяти?
— Четырнадцатичасовой рабочий день подорвал твои силы? — саркастически поинтересовалась Николь.
— Зачем же так? Твой «каменный гость» в состоянии выдержать любую нагрузку! Я был… болен, надеюсь здесь исцелиться. — Явно не желая вдаваться в детали, он резко сменил тему: — Не могла бы ты притащить мне что-нибудь поесть помимо кофе?
Николь изумленно вскинула глаза: странная просьба, ее саму занимала только мысль о малыше. До сих пор Генри с легкостью фокусника игнорировал его существование, но сейчас должен одуматься. Не самой же делать первый шаг? Пусть выкручивается как умеет.
— В туристическом бюро обещали прислать какие-то немыслимые деликатесы, но вчера мне пришлось обойтись без ужина, я ужасно проголодался.
— Диана еще не вернулась, она заправляет всем на кухне, — безжалостно заявила Николь. Пусть не рассчитывает, что бывшая «принцесса» бросится исполнять его приказания, вновь сделается девочкой на побегушках под воздействием неотразимого обаяния этого самовлюбленного кобеля. Ни за что на свете не дождешься!
— Мне же не требуются шедевры кулинарного искусства, — пояснил Генри риторически. — Сандвич вполне подойдет. Или фрукты. А уж если найдутся кукурузные хлопья, я буду на верху блаженства.
— Извини, ничем не могу помочь. — Николь вызывающе подбоченилась.
— Я не вылезал из самолета почти двое суток, пересек половину земного шара и не намерен уйти отсюда с пустым брюхом, — процедил сквозь зубы Генри. — Можешь не сомневаться…
— Как насчет омлета? — Она все же решила изобразить некое подобие гостеприимства. Не самый подходящий момент полностью испортить отношения.
— Отлично. — Генри холодно смерил ее взглядом. — И не вздумай отравить меня, дорогуша.
— Чтобы полиция прикрыла наш ресторан? — парировала она с пренебрежением. — Ты не стоишь того.
— Не забывай о правилах хорошего тона, кошечка, разве тебя не предупреждали повежливее обращаться с клиентами?
— Я не нанималась тебе в служанки! — вспылила Николь.
— По крайней мере, я вправе рассчитывать на обходительность.
Николь гневно сверкнула глазами. Не похоже на невинные шуточки. Когда-то она находила его чувство юмора потрясающим, теперь же так и подмывало выпроводить наглеца — пускай проваливает и не возвращается.
— Что ж, рассчитывай, может, дождешься — во сне.
Генри невозмутимо ухмыльнулся, забавляясь ее вспыльчивостью. Она никогда не давала ему подачки, чуть что — сразу шипит как бешеная кошка.
