— Ну-у, эти-то вас разубедят и уж точно заставят думать иначе, — пообещал Даун, мрачно ухмыльнувшись.
— До сих пор только я… был хозяином собственных мыслей и убеждений, — сердито пробурчал Занудин и поднялся из-за стола. В душе-то он вряд ли на все сто верил в искренность своего возмущения…
Занудин вновь приблизился к окну и уставился на скучную, до остервенения знакомую панораму за стеклом — какое-то болезненное влечение в тысячный раз убедиться в ее неживом постоянстве подсознательно распирало изнутри.
— Понимаешь, Даун… Каждый человек должен сам искать ответы на вопросы, которые ставят его по жизни в тупик. Пусть это нелегко. Пусть это набитые шишки, разочарования, даже страдания. И тем не менее!.. А отдаваться в руки таким же заблудшим в лесу, чтобы они слепили тебя по своему опошленному плану — последнее дело. Нет уж. И не говори больше, что кто-то заставит меня думать так, как думать я не желаю! — выпустив пар, Занудин в момент успокоился. — Я рад, что у нас получилась такая доверительная и животрепещущая беседа. Спасибо тебе.
Продолжая глядеть в окно, Занудин слышал, как карлик загремел посудой за его спиной, возводя из тарелок и блюдец кренящуюся башню на подносе.
— Почти ничего не съел… а говорил «есть хочу, есть хочу»… вон сколько всего осталось… носи туда- сюда… — еле слышно заворчал коротышка себе под нос, — поклюют вечно как цыплята… объедки по краям размажут…
Занудин медленно обернулся и в замешательстве уставился на карлика. Ну и как тут не поверить в живой «Ковчег», властвующий над своими марионеточными обитателями?! Над позвякивающими тарелками вновь копошилось жалкое, ограниченное существо. Накрыла эфирная волна — и наградила коммуникабельностью, интеллектом. Отхлынула — не поминай лихом, опять ты никто, «опустевший носитель». Вот оно как! Или это пресловутое раздолбайство?..
Занудин почувствовал себя невыносимо уставшим от мистики, которая мерещилась теперь на каждом шагу. Еле переставляя ноги, он добрел до кровати и прилег. Вооружившийся подносом Даун стоял теперь у изголовья Занудина и пытался угадать по виду растянувшегося на постели тела, не последует ли больше просьб или распоряжений.
— Даун, — голосом умирающего произнес Занудин.
— Я вас слушаю.
— Так откуда же взялся тот циклон?
Карлик больше минуты беспомощно вращал глазами, пока в его взгляде вновь не забрезжил осмысленный огонек.
— Вас ведь тут ждали, господин Занудин… Вы призваны были усилить пятый элемент. А циклон оказался следствием колебания установленного до вашего прихода равновесия. Генератор вернул незадействованный ресурс остальных четырех элементов обратно в окружающую среду, вот и все. Теперь, когда баланс восстановлен, стихия будет отдыхать. Новый циклон придет только в том случае, если в «Ковчеге» умрет компилятор…
— Меня ждали? — вылупил глаза Занудин. На всю остальную эзотерическую демагогию карлика он не обратил ровно никакого внимания. — Ждали, ты сказал?!
Опять эта загадка его якобы неслучайного появления в «Ковчеге»! Занудин хотел вскочить с постели. Впрочем, резон совершать резкие телодвижения уже пропал. Даун, испуганный его реакцией, в мгновение ока покинул комнату.
— Эх, — тяжко вздохнул Занудин и уткнулся лицом в подушку.
«А ведь я телеграмм «приезжаю зпт ждите тчк» никому не посылал», — мысленно съязвил он над собой.
Душевное смятение не притуплялось…
— А пошло все к чертовой бабушке! — что есть мочи заорал Занудин, но крик так и задохнулся в рыхлости облепившей лицо подушки.
Понадобилось не меньше часа, чтобы привести возбужденный рассудок в должное спокойствие. В конце концов ему даже удалось развеселиться благодаря парочке каких-то легкомысленных воспоминаний.
Занудин и представить себе не мог, что впереди его ожидала одна из самых ужасных ночей всей прожитой жизни…
— 5 —
Сильнейший удар заставил распахнуться дверь настежь — по полу забряцали части разломанного замка. Взъерошенные Панки замысловатой походкой проследовали вглубь комнаты и, развалившись в креслах, замерли. Занудин, отдыхавший в кровати с книгой, был настолько шокирован этим беспрецедентным вторжением, что не мог проронить ни слова и только хлопал глазами.
Спустя минуту полного бездействия, точно пробуждаясь ото сна, Панки начали озираться по сторонам, вяло изучая окружающую их обстановку. Остекленевшие взгляды молодчиков одновременно остановились на Занудине.
— К-хех, — крякнул Джесси, — гляди-ка — Зануда! — отвратительная трещина кривой улыбки расползлась по его лицу.
Факки это наблюдение не показалось таким уж радостным.
— А чего он тут делает?!
— Не знаю. Книжку, что ли, рассматривает…
— Зануда, ты чего тут делаешь?! Алло, гараж! — Факки неумело пощелкал пальцами.
— Вообще-то, это моя комната, — осторожно заметил Занудин, все еще не пришедший до конца в себя.
— Ты чего, сбрендил совсем? — возмутился Джесси. — Это наша комната!
— Вот шкварки лепит! — хохотнул Факки, а вслед за ним, хоть и пытался сдержаться, захрюкал от смеха Джесси.
Занудин понимал, что с наркоманами спорить бесполезно, но, несмотря ни на что, все же предпринимал робкие попытки разрешить невразумительную ситуацию словами.
— Послушайте меня, — вкрадчивым тоном заговорил он, — в вашей комнате, извиняюсь, самый настоящий бардак. А здесь? Поглядите внимательнее. Чисто, ухоженно, библиотека. Значит, это все-таки моя комната, а?
На удивление Панки прислушались к приведенному доводу и вновь принялись очумело взирать вокруг себя. Но вот их взгляды встретились. Панки пуще прежнего прыснули со смеху.
— Ты чего, Зануда, в нашей комнате уборку провел, что ли?
— Вот тебя сплющило, балда!
— Ну и какого рожна ты здесь все так вылизал?
— Мы тебя не просили!
— И книжек, в самом деле, приволок целый шкаф! Смотри!
— Вот дятел… С картинками хоть?
— С хренофигинками! Муах-ха-ха-ха…
— Ну, чува-ак…
— Я повторяю: вы просто ошиблись комнатой, — стараясь не обращать внимания на встречный поток словесной шелухи, сквозь зубы процедил Занудин.
— Ой, надоел, Зануда, — замахал на него руками Джесси.
— Да ладно, давай подарим этому прохиндею комнату. Пускай подавится, — расщедрился вдруг Факки и, скорчив физиономию, сплюнул на пол.
— Ты чего городишь! А мы как же? Нам куда деваться, по-твоему?
— Нам его комната достанется, тупица! Делов-то!
