было повторять каждые десять дней до тех пор, пока яблоки не нальются соком. Теперь эту работу выполнял Ларри, и он довольно часто заходил в Розмари-Коттедж, чтобы выпить чашечку кофе.
Еве удалось договориться, чтобы Мэнди и Стивен посещали школу в Грейт-Бакстеде, и теперь каждое утро в половине девятого они отправлялись к магазину Мэри Браун, откуда автобус увозил их в школу вместе с остальными детьми.
Ленч у них был в школе, а домой они возвращались только к обеду.
— Какое блаженство! — воскликнула Ева в первый их школьный день. — Как здорово получить несколько часов спокойствия, когда не надо думать, не залезли ли они в чужой сад, или не свалились ли в колодец во дворе у Мелиссы.
Стефани была очень спокойным ребенком и ничем не нарушала заведенного порядка сна, кормления и бодрствования. С ней не было никаких хлопот.
К ним снова стала заезжать Мэри, она рассказала, что миссис Браун еще не совсем поправилась, но уже встала с постели и опять начала заниматься магазином. Мэри обычно заезжала к Еве и Оливии в те дни, когда магазин закрывался рано; она радовалась возможности поболтать ними и отвлечься от домашних проблем.
Кристина Хадсон тоже стала часто заходить к ним. Каждый вечер перед сном она выводила на прогулку старого спаниеля Панча и на обратном пути навещала Розмари-Коттедж.
— Я так всегда делала, когда здесь жили Маннинги, — сказала она им.
Когда она пришла в первый раз, то с грустью смотрела на все в доме.
— Я вижу, вы ничего здесь не изменили. Это очень красивая комната, правда?
Дружеское участие Евы и Оливии помогло ей преодолеть отчужденность, и постепенно Кристина стала рассказывать о себе.
— Впервые я встретила Алана в доме пастора, — объяснила она. — Мы там играли в бридж раз в неделю, и Алан был моим партнером. Его жена не принимала участия в игре. За ней ухаживала медсестра, которая жила в доме, миссис Маннинг редко куда-либо выходила. Когда я выгуливала Панча, Алан часто присоединялся ко мне, но вскоре до его жены стали доходить разные слухи, не без помощи старой Мейбл Смит, я думаю, и нам пришлось прекратить совместные прогулки.
Постепенно из рассказов Кристины девушки узнали историю Маннингов. Их семейная жизнь была совершенно счастливой до тех пор, пока не умер их единственный сын; тогда у Розалинды Маннинг случилось нервное расстройство, от которого она уже не вылечилась. Алан купил этот дом в надежде, что чистый воздух деревни и перемена обстановки помогут его жене восстановить здоровье. Он делал все, что мог, но его жена постоянно страдала от глубокой меланхолии.
— Все это было так печально, — сказала Кристина.
Иногда она рассказывала о жизни своей семьи.
— Мы с Джейком часто ссоримся, потому что у нас обоих вспыльчивый характер, но я знаю, что, если мне будет трудно, он всегда поможет мне. Бабушка была очень разгневана, когда мой брак оказался недействительным, она говорила, что я опозорила нашу фамилию. Она настаивала, чтобы я отдала Кевина в чужую семью, а сама опять носила фамилию Хадсон. От всего этого я была на грани самоубийства, и, наверное, умерла, если бы не Джейк. Он тогда сказал мне, что самое главное — сделать все, чтобы Кевин не страдал. У Джейка есть свои недостатки, как у любого из нас, но когда кто-то попадает в беду, на него можно положиться.
Слушая рассказы Кристины в полутемной гостиной, освещенной лишь слабым светом настольной лампы, Оливия испытывала странное чувство гордости. Добрые слова Кристины о своем брате согревали ее сердце, как будто они были сказаны о ней самой. «Я думаю, я бы умерла, если бы не Джейк...» «Я знаю, если мне будет трудно, он всегда поможет мне». И еще: «Когда кто-то попадает в беду, на него можно положиться». Оливии очень хотелось подружиться с Джейком Хадсоном теперь, когда она узнала о нем много хорошего.
Это было необычным явлением, но каждый год, независимо от того, какое было лето, ягоды в саду мисс Смит неизменно поспевали в одно и тоже время, и она просто сбивалась с ног, стараясь их собрать. Обычно она находила кого-нибудь себе в помощники, а в этом году она обратилась в Розмари-Коттедж. Итак, в одну из суббот, когда дети были дома, Оливия взяла Мэнди и Стивена к мисс Смит помогать ей убирать урожай — хотя с самого начала Стивен был не очень хорошим помощником: на каждую ягоду малины,' которую он клал в корзинку, он сам съедал четыре. Оливия заметила это и послала его собирать черную смородину, которую он не любил.
Мейбл Смит, взобравшись на шаткую табуретку, собирала малину, не переставая болтать.
— Я видела, что Мелисса Симпсон вернулась, — сказала она, срывая спелые ягоды с ловкостью специалиста. — Или точнее, я слышала, как она приехала. Эта женщина ездит на своей машине как никто другой. Кажется, она пользуется ею как тараном.
Оливия с трудом подавила смех, потому что это могло не понравиться мисс Смит, и сказала:
— Я рада, что Мелисса вернулась. Теперь в ее доме по вечерам горит свет. Нам очень не нравилось, когда дом напротив нас стоял пустой.
Мэнди с готовностью вставила:
— А мы все идем завтра к мисс Симпсон на ленч. Она хранит масло, сливки и другие продукты в колодце. Слышали об этом?
Быстрые пальцы мисс Смит вдруг замерли.
— Дорогая, — с искренней озабоченностью обратилась она к Оливии, — я не хочу вас пугать, но если вы приглашены на ленч в этот дом, будьте осторожны.
— Почему? — в один голос спросили Мэнди и Оливия.
— Эта женщина весьма эксцентрична. Кладет в пищу всякую дрянь. Травы, которые собирает в канавах и на болоте. Салат у нее из листьев одуванчика, семена настурции вместо каперсов, и еще бог знает что. Я бы ничего не стала есть в этом доме. Слишком рискованно. Если бы Мелисса Симпсон жила в этой деревне столетие назад, ее непременно бы утопили в пруду как колдунью.
— Как колдунью? — переспросила Мэнди, глядя на мисс Смит расширенными от страха глазами. — Здесь раньше были настоящие колдуньи?
— Конечно, — подтвердила мисс Смит, продолжая собирать малину. — Мой отец часто рассказывал мне об эссекских колдуньях и колдовстве. Когда он был ребенком, он очень боялся одного дома на окраине деревни. Старуху, которая жила там, все считали колдуньей, ее смертельно боялись местные ребятишки. Им приходилось идти мимо ее дома по дороге в школу.
— А этот дом сохранился? — спросил Стивен. Он покинул свое место у кустов черной смородины и подошел, чтобы послушать такой захватывающий рассказ.
— Сохранился, — сказала мисс Смит, кивая седой головой. — Некоторые даже сейчас обходят его стороной, хотя от него остались лишь развалины. На этом месте предполагают построить новые кирпичные дома, так что скоро о нем все забудут.
— А вдруг колдунья будет преследовать жильцов? — прошептала Мэнди дрожащим голосом.
Оливия поняла, что пора вмешаться.
— Нет никаких духов и колдуний, — твердо заявила она.
— Ну, я бы не сказала! — возразила мисс Смит. — Я могла бы рассказать вам немало страшных историй. — Заметив предупреждающий жест Оливии, она замолчала.
— Продолжайте, — попросил Стивен, усевшись на траве. — Расскажите нам страшные истории. Я слушаю.
— Мэнди будут сниться кошмары, — тихонько шепнула Оливия. — Она очень впечатлительна.
Мисс Смит поняла ее предупреждение и сказала, что сейчас нет времени для рассказов.
— А почему вы сказали, что мисс Симпсон утопили бы в пруду как колдунью? — не унимался Стивен.
— Потому что она делает лекарства из трав. Колдуньи готовили волшебные снадобья из трав, ядовитых грибов, лягушачьих лапок, высушенных змей и прочих магических вещей, но это была черная магия, — сказала мисс Смит. — А то, что делает мисс Симпсон, это белая магия, потому что она добрая.
— А если мисс Симпсон по ошибке приготовит вредное снадобье, и мы все взлетим в воздух? — с
