Маркусу Соня конечно же ничего этого не рассказывала. Он даже не знал ее настоящего имени. Как она и сказала Дэвиду, Маркус ее никогда ни о чем не расспрашивал. Соня знала, что он ждал, когда она начнет доверять ему. Но она возвела вокруг своей жизни очень толстые стены. Рассказ о прошлом принес бы с собой приступ боли. И зачем кому-то знать о ее ранах? Все эти годы никто, кроме бабушки, ее родителей и ее самой, не видел Мадонну. Ей тоже не показывали икону до того дня, когда ей исполнилось шестнадцать. Это случилось всего за две недели до гибели ее родителей…
«Никогда не забывай, что есть Ласло, который может причинить тебе вред».
Она вспомнила зеленые глаза своей матери, нежную белую руку, гладящую ее белокурые волосы. Хорошая кровь была у них в генах.
Мужчина уже далеко не первой молодости, сообщив о смерти ее родителей, попытался обнять Соню. Она стала сопротивляться, уже тогда, в свои юные годы сумев распознать эротические мотивы, которые могли существовать даже в отношениях между родственниками. Это было ужасно — остаться такой беззащитной. Но она составила план своей дальнейшей жизни и стала ждать. А потом исчезла.
Столы, покрытые белоснежными льняными скатертями, были уставлены деликатесами. Копченый лосось, морская форель, горки мидий, креветок, морских гребешков, омаров. А также молодая баранина. Для тех, кто любил разные смеси, — горячие и холодные салаты и прочее, прочее, прочее…
Гостей было двенадцать. Четыре больших, со стеклянными столешницами, стола под темно-синими с белой каймой зонтами были накрыты для тех, кто захотел бы устроиться на открытом воздухе. Большая гостиная с белым мраморным полом и мягкими белыми диванами выходила на широкую террасу, откуда открывалась захватывающая панорама города.
Ровена провела их на купающуюся в солнечных лучах террасу, где прибывшие гости уже наслаждались бокалами выбранных напитков. Гостей обслуживали два красивых молодых человека в хорошо подогнанных по фигуре коротких белых пиджаках. Соня узнала логотип известной компании, обслуживающей подобные мероприятия. Сама она принесла Ровене большой букет — изящные бутоны лотоса среди пышного великолепия разнообразных листьев. Леди Палмерстон была такой же страстной любительницей цветов, как и сама Соня.
Улыбки со всех сторон. Теплые приветствия. Новые знакомства. Некоторых пожилых дам она знала. Теперь они тоже были ее клиентками — спасибо хозяйке дома! Хорошо, что и антагонизм Полы не был слишком явным. Пока, во всяком случае. Впрочем, Пола довольно быстро отошла от нее.
Соня смотрела, как Дэвид Вэйнрайт обнял своего дядю. Было видно, что они очень близки. Ее уже давно так никто не обнимал… А потом Дэвид Вэйнрайт поразил ее. Он наклонил голову и в знак приветствия коротко коснулся своей щекой ее щеки. Дрожь пробежала по ее телу.
Маркуса тут же захватили его старые знакомые — Доминик и Элизабет Пенри-Эвас. Один — прославленный судья, другая — известный юрист.
Дэвид обратился к ней:
— Рад вас видеть здесь, Соня.
Она холодно улыбнулась:
— Рада здесь быть, Дэвид. — Ему совсем ни к чему знать, скольких усилий ей стоило сдержать свое участившееся дыхание. — Наверное, это один из самых великолепных видов, — сказала она, глядя на бирюзовый бассейн, а за ним — на сверкающую синюю гавань с его знаменитой Вешалкой — мостом Харбор-Бридж и прославленным на весь мир Оперным театром в форме больших белых парусов. — Кажется, вы живете где-то рядом?
Дэвид боролся с желанием потянуть за шелковый шарф, что удерживал ее волосы. Он хотел увидеть их пышными и свободными, каскадом падающими ей на плечи.
— Не беспокойтесь, в свое время вы обязательно увидите мою квартиру, — усмехнулся он.
— Я не тороплюсь. — Она продолжала смотреть на гавань.
— А вот я не знаю, где вы живете. Вы ведь женщина-тайна.
Она обернулась, поднимая подбородок.
«Каким удивительно царственным может быть это простое движение, — подумал он. — Кем была эта женщина? Одно несомненно: чтобы скрыть свое прошлое, она бы пошла на что угодно».
— Разумеется, вы знаете, — сказала она. — Удивительно, что я еще не споткнулась об одного из ваших шпионов.
Он поморщился:
— Фу, шпионы! Какое некрасивое слово… Это была просто маленькая проверка.
— Значит, вы прекрасно знаете, что я живу не в вашей части города.
— Ну что ж, возьму это на заметку, — сказал он.
— Ну конечно, Дэвид.
Как все-таки хорошо звучало его имя в ее устах! Никто больше не произносил его так. Мама вообще звала его Холтом. Она была из семьи Холт и никогда не давала об этом забывать.
— Откуда такая враждебность, Соня? Вас кто-то обидел? Мужчина? — Он смотрел на ее профиль, поэтому не мог видеть ее глаз. Как бы ему хотелось узнать побольше об этой женщине!
— Я немало встречала бессердечных и недалеких мужчин, — проговорила она едва слышно. — Это может служить ответом на ваш вопрос? Уверяю вас, есть немало женщин, которые могли бы сказать то же самое. Обманутые, оскорбленные, они никогда не думали, что с ними такое может случиться… А с Маркусом я чувствую себя в безопасности.
— И это чувство безопасности вам дают ваши отношения?
— Именно. — Она стояла, не двигаясь и не глядя на него.
— Поэтому в другой ситуации, если, к примеру, вы безумно в кого-нибудь влюбитесь, вы почувствуете опасность?
Как быстро ему удалось нащупать ее проблему — отсутствие доверия к мужчинам.
— Влюбленность — это своего рода безумие, верно? — отпарировала она. — Кто сказал, что быть безумно влюбленными обязательное условие для хорошего брака? Есть и другие, не менее ценные вещи. Так почему бы вам, Дэвид, не предоставить Маркусу самому беспокоиться о себе? Он взрослый человек. Или все дело в деньгах? Вы что, его наследник?
— Осторожнее, Соня, — предупредил он.
— Дотронулась до обнаженного нерва? — Она наконец повернулась к нему: в глазах откровенная насмешка…
— Если ищете обнаженные нервы, то вы их не найдете, — отрезал Дэвид. Надо сказать, он действительно стоял первым в завещании Маркуса.
— Ну, вы не из тех, кого можно быстро довести до крайней черты, — сказала она. — Хотя не такой уж это нонсенс. Денег никогда не бывает слишком много — так, кажется, говорят?
— Также говорят, что деньги — это еще не гарантия счастья.
— Может, счастья они и не гарантируют, зато гарантируют хорошие дома с красивым видом. — Она махнула рукой в сторону гавани. — Лучшие машины, яхты. — Многочисленные яхты с вздымающимися парусами белели внизу на сверкающей водной глади. — Ну а потом — одежда, драгоценности. Да вы и сами знаете, в конечном итоге, все зависит от денег.
— И вы всего этого хотели бы? — спросил он.
— Чего я сейчас хочу, так это приятного дня, — холодно ответила она.
Он усмехнулся:
— О да, конечно. Покорнейше прошу принять мои извинения. Вы, наверно, довольны, что о вас гремит слава непревзойденной флористки. Лиз, узнав от Маркуса, уже побывала в вашем магазине. Потом две подруги Ровены, которые тоже сейчас здесь. Сама Ровена, разумеется. Она сказала, что сегодня вы подарили ей очень красивый букет.
— Я стараюсь делать закупки только у самых лучших поставщиков.
— Полагаю, следующей, кто нанесет вам свой визит, будет Пола.
— Ради бога, нет! — произнесла она, сопровождая слова очаровательным взмахом рук.
— Что такое? Она вам не нравится?
— А вам?
