нас… Может, мы сумеем все начать сначала. Не хотите ли войти?
Бриджет слегка посторонилась, ее щеки вспыхнули. Между ними столько произошло, что было трудно снова открыть свое сердце.
Кэти покачала головой. Она опустила глаза, рассматривая свою сумочку так, словно в ней могла отыскать нужные слова.
— Нет, спасибо. Бриджет, я пришла кое-что вам сказать. Я хочу сказать вам, что не могу больше ненавидеть вас. Я обвинила всякого, кто попадался мне на глаза, хотя никто не был виноват. Не мне решать, как моей матери нужно было поступить со своим состоянием. Не мне и судить ее. Теперь я понимаю, что мама сделала так, как, по ее мнению, было лучше всего. Я помню, что моя мать каждым днем своей жизни доказывала мне, как сильно она любила меня. Но эта злость многое отняла у меня. И мне стыдно сознавать, что я могла так сильно ненавидеть. Я никогда не думала, что могу стать такой. И когда поняла, во что превратилась, когда осознала, что Ричард сумел справиться со своей болью и по-прежнему вас любит, мне пришлось заглянуть себе в душу, чтобы найти ответы на некоторые вопросы. Это было очень мучительно.
— Миссис Хадсон, пожалуйста, войдите. — Бриджет протянула руку и коснулась руки Кэти. Та устало улыбнулась.
— Нет, спасибо. Я еще не готова. Я пришла только потому, что иначе потеряла бы и себя и Ричарда. Я уже потеряла вас, а теперь жалею о случившемся. События могут выйти из-под контроля, Бриджет. Я рада, что Ричард дал мне это понять. Есть вещи, без которых мне не обойтись и, что важнее, я говорю не о деньгах. Мне нужно счастье, радость жизни, душевное спокойствие. И силу для этого мне давали люди, которых я любила. А теперь боюсь потерять все, что мне дорого. Я надеюсь, что мы сможем начать сначала, Бриджет. Я надеюсь, что вы позволите мне попытаться исправить то, что я наделала.
— О, если бы все могло пойти по-старому, ничто не могло бы сделать меня счастливее, — тихо сказала Бриджет.
— По-старому не будет никогда. Вспомните, что сегодня большей частью состоит из ужасного вчера, и это не забывается. Это никогда не будет так просто, как можно надеяться, но и не так горестно, как могло бы показаться.
— Я буду об этом помнить, миссис Хадсон, — спокойно сказала Бриджет.
— Хорошо. Я надеюсь, что мы скоро снова станем друзьями. Да, кстати, Бриджет…
— Да?
— Меня зовут Кэти. Миссис Хадсон — это мать Теда.
Бриджет улыбнулась. Не раздумывая, она шагнула вперед и обняла Кэти Хадсон. Несколько долгих мгновений две женщины стояли, прижавшись щекой к щеке, погрузившись в воспоминания и с надеждой глядя в будущее, когда они смогут снова обрести прежнюю приязнь. Когда они разомкнули объятия, никто из них не сказал ни слова. Все уже было сказано. Настало время исцеления.
Когда Кэти ушла, Бриджет медленно закрыла дверь, постояла, прижав руку к сердцу. Она почувствовала себя более счастливой, чем могла себе представить. Легким шагом подойдя к низкой белой софе, Бриджет села, прислушиваясь к шороху кожаной обивки, рассеянно глядя из окна на город.
Воспоминания вернули ее в прошлое. Бриджет снова была молоденькой ирландкой в белой форме медсестры. В прекрасном доме наверху отдыхала ее подопечная. А сама Бриджет смотрела из окна на город, одновременно прекрасный и пугающий.
Она больше не боялась Сан-Франциско — теперь этот город казался ей только красивым. И она была уже не девушкой с широко открытыми глазами, а любящей и любимой женщиной. Обстоятельства изменились, хотя каким-то образом остались прежними. Бриджет Девлин оставалась связанной нерушимыми узами с семьей Хадсонов, как того и хотела Мора Килберн.
— Разве вы не этого хотели, миссис Килберн? — прошептала Бриджет, и тут открылась входная дверь. Она повернулась к Ричарду со слезами радости на глазах. Он подошел к ней, нежно обнял, чувствуя, что что-то изменилось.
— Я так люблю тебя, Ричард.
Он спрятал лицо в ее волосах и ответил:
— Я тоже люблю тебя, Бриджет.
Затем он открыто, от всего сердца улыбнулся. Она казалась прежней. Снова он обнимал Бриджет Девлин, девушку с изумрудными глазами и водопадом вьющихся волос, которая так чудесно выглядела в платьице из синего фая с белым воротничком. Закрыв глаза, Ричард крепко обнял ее и вспомнил о бабушке. Он надеялся, что когда-нибудь сможет наконец любить Бриджет, не сомневаясь в любви к нему Моры Килберн.
— Вот она, Ричард. Вон там, женщина с черными волосами. Это Дженнифер Йенсен, художница, нарисовавшая все эти картины. Вон там. — Бриджет старалась не показывать пальцем, но она была так взволнована тем, что оказалась на вернисаже картин Дженнифер, что ничего не могла с собой поделать.
— Ты имеешь в виду ту, черноглазую, в черном платье и черных чулках? Нарядившуюся как для Хэллоуина?
Бриджет ткнула его локтем в бок.
— Тихо. Мне кажется, что она великолепно выглядит.
— Это ты великолепно выглядишь, — сказал Ричард, наклонившись к ее уху, быстро поцеловал ее и снова выпрямился. — Без макияжа на нее никто и глядеть бы не стал.
— Но если у нее такой стиль? — нахмурилась Бриджет, думая, что у Ричарда неверное мнение о Дженнифер. Все люди, набившиеся в эту комнату, казались ей очень модными.
— Не знаю. Я не очень разбираюсь в моде…
— Наконец-то Ричард осознал, чего ему недостает, — вмешался Майкл, наклонившись, чтобы поцеловать Бриджет в щеку, которую она охотно подставила.
— Не очень-то вежливо подслушивать, Пэйн, — ответил Ричард, улыбаясь одними губами.
— А мне и не нужно было. Ты вел Бриджет к двери мимо меня, и я слышал вашу беседу.
— Да? — поднял бровь Ричард, обняв Бриджет за талию, словно оберегал ее. — Извини, похоже, я тебя не заметил.
— Вероятно, — ответил Майкл, и это единственное слово прозвучало как вызов.
Бриджет вмешалась в разговор, прекрасно понимая, что на их лицах сейчас лишь жалкие подобия улыбок. Хотя они оба ей очень нравились, петушиные бои ей уже несколько надоели. Смеясь, она взяла их под руки.
— Ну, идемте, хорошие мои мальчики. Помните, вы оба согласились соблюдать перемирие. И я не хочу, чтобы вы нарушали обещание в такой вечер. Я раньше никогда не бывала на открытии галереи и намерена взять от этого вечера все что можно. Так что, если вы не хотите развлекаться в моем обществе, веселитесь без меня или, если хотите, разойдитесь по углам и сидите там, надувшись.
— Твоя взяла, Бриджет, — сказал Майкл, уступив первым. — Ты сегодня слишком хороша, чтобы спорить с тобой. Что ж, как насчет того, чтобы выпить с Дженнифер за знакомство, прежде чем мы все осмотрим и решим, что тебе нужно для твоей квартиры? Я уверен, что ты найдешь здесь что-нибудь подходящее.
— Ты забыл, Майкл, — вмешался Ричард, — что она не собирается оставаться в этой квартире после того, как истечет срок субаренды. Мы скоро переедем в мой дом.
— Прекрасно! У Дженнифер хватит холстов на три дома, — воскликнул Майкл, изо всех сил пытаясь уколоть Ричарда. Ричард тем не менее не подавал виду, что задет. Беспечно осмотревшись, он взял Бриджет за руку и поднес ее к губам, глядя прямо в глаза Майклу.
— Боюсь, то, что я видел, слишком мало интересует меня в качестве украшения нашего дома. Я бы хотел, чтобы у меня на стенах висели картины более солидных художников.
— А мне казалось, это демократическая страна, — отпарировал Майкл. — Разве Бриджет не собирается тоже там жить?
— Я же сказал, что мы оба будем жить в этом доме, — ответил Ричард.
— Тогда, надеюсь, ты позволишь Бриджет иметь собственное мнение насчет того, чем она хотела бы
