– Мне жаль. Я правда хотел уйти ночевать в другую комнату, как только ты уснула, потом разбудить тебя в три часа и отвезти домой. Но… – Он грустно улыбнулся. – Я тоже уснул. К счастью, прозвенел будильник, поэтому мы не опоздаем на работу.
– Ты, наверное, замерз. – Их по-прежнему разделяло одеяло.
– Ночью было не очень холодно. Я в порядке. – Он грустно улыбнулся.
Джеймс провел с ней ночь. Спал рядом. Но не воспользовался ее слабостью.
Джеймс Александер действительно оправдал ее надежды. Он – человек, которому можно доверять.
Шарлотта повернулась на бок и коснулась ладонью его подбородка:
– Спасибо.
– За что? – спросил он.
– За то, что проявил ко мне уважение.
– Не все похожи на того… – Он умолк, не желая причинять ей страдания.
– Парня, который меня изнасиловал, – закончила Шарлотта. Когда Джеймс округлил глаза, она тихо добавила: – Я смирилась со своим прошлым, Джеймс. Со мной работали психологи. Я могу говорить об этом не моргнув глазом. Я не забуду того, что произошло, и не смогу его простить, но не позволю прошлому разрушить мое будущее.
– Рад за тебя. Жаль только, что я спровоцировал сплетни о нас с тобой.
– Хуже этого уже ничего не случится, – заметила Шарлотта. – Ты вчера сказал, что я должна мыслить рационально, ведь люди, с которыми я работаю, мои друзья. Они меня знают. Они будут на моей стороне.
– Конечно, твои коллеги… – Он резко умолк.
– Майкл тоже работал в больнице, в финансовом отделе. И он всех очаровал. Он нравился всем. – Шарлотта закрыла глаза. – Чего только мне стоило выйти на работу на следующий день после… Я была убеждена, что все знают о происшествии. А он объявился в отделении с таким видом, будто ничего не произошло.
Джеймс привлек ее ближе:
– Неужели?
– Да. Полиция его арестовала. Но я должна была встретиться с ним в суде несколько месяцев спустя. – Она вздрогнула. – Майкл сказал, что не считает свой поступок чем-то плохим, потому что мы пару раз встречались и то, что произошло, стало следующим шагом в наших отношениях. Он заявил, что просто немного меня поторопил и я не была девственницей, поэтому его нельзя обвинить.
– Вот мерзавец! – воскликнул Джеймс. – Он не имел права ни к чему тебя принуждать. Я бы забил его до смерти.
– Во-первых, ты должен беречь руки для работы в операционной; во-вторых, я не думаю, что тюремные надзиратели позволят тебе его избить, – сухо заметила она.
– Значит, суд присяжных признал его виновным?
Она вздрогнула:
– Я помню, как посещала заседания суда и адвокат держал меня за руку. Я очень боялась, что виновной объявят меня, а Майкла отпустят. И это несмотря на свидетельства других женщин, которые пострадали из-за него и предпочли не называть своих имен.
– Шарлотта, я не знаю, что сказать. Не понимаю, как он мог так поступить. – Джеймс покачал головой, не в силах поверить в услышанное.
– Он был нездоров. Мне пришлось напомнить себе, что ему требуется помощь. – Шарлотта прижалась к Джеймсу. – Ему дали семь лет. Когда суд закончился, я была измотана. Я вспомнила, что в детстве приезжала в Пенгалли и жила там с дядей Ником и тетей Аннабель. Я любила Корнуолл. Здесь какая-то лечебная атмосфера. Поэтому я позвонила Нику и спросила, могу ли приехать и остаться. Он нашел мне квартиру и помог устроиться на работу в больницу в Сейнт-Пиране.
– И все было хорошо, пока я не вмешался.
– Ты пытался сделать то, что считал правильным.
– Но я ошибся. Теперь я это понимаю. И искренне сожалею. – Джеймс погладил ее по голове. – Я о многом прошу, но, возможно, ты сумеешь меня простить?
Она кивнула:
– Я тоже по тебе скучала. Даже когда злилась на тебя. – Она помолчала, потом сказала: – Может быть, поужинаем сегодня вечером?
– Я бы с удовольствием. С большим удовольствием. – Он внимательно посмотрел на нее. – Но ты же понимаешь, какова моя профессия. Я не могу обещать, что приду вовремя и не подведу тебя.
Шарлотта сразу поняла, что Джеймс имеет в виду, хотя не знала, зачем он говорит об этом. Он действительно иногда опаздывал на уроки танцев из-за проблем в операционной.
– Если у одного из твоих пациентов возникнут осложнения, ты должен будешь заняться им лично, – кивнула Шарлотта.
– Я обязательно предупрежу тебя, если что-то случится.
– Это касается и меня, – напомнила она. – Меня могут вызвать в педиатрию. Это неотъемлемая часть нашей работы, Джеймс. Все очевидно: если хочешь встречаться регулярно, не знакомься с медиками.
– Я рад, что мы это выяснили. – Он взял ее руку и поднес к губам. – Нам нужно подготовиться к работе. Боюсь, у меня нет чистой одежды, но ты можешь надеть мои джинсы и рубашку, если хочешь. Ванная комната – через эту дверь прямо; там есть чистое полотенце и новая зубная щетка.
– Спасибо, но я предпочитаю принять душ и переодеться дома. – Она поморщилась. – Противно представить, что я приму душ, а потом снова надену грязную одежду. Но зубы я почищу у тебя. Большое спасибо.
– Как насчет завтрака? Выпьешь кофе?
Она покачала головой:
– Мне нужно идти.
– К Пандоре? – догадался он.
– С ней все в порядке. Я оставила ей много воды и корма. – Шарлотта прикусила губу. – Интересно, а папарацци продолжают за нами следить?
– Скорее всего, они решили, что я отвез тебя домой поздно вечером, чтобы избежать с ними встречи, – сказал Джеймс.
– Разве они думают, что я осталась на ночь?
– Если это те папарацци, которые давно таскаются за мной, они знают, что я не позволяю женщинам ночевать в моем доме, – сухо произнес он.
Ей понадобилось время, чтобы осмыслить его слова. Значит, Джеймс никого не подпускал к себе слишком близко? Почему же за ним закрепилась слава человека, который потерял счет любовницам? Она уже знала ответ. Пресса любит раздувать сенсацию. В таком случае Шарлотта действительно пробудила в нем глубокие чувства.
Когда она вышла из ванной комнаты, умывшись и почистив зубы, Джеймс сказал:
– Я разведал обстановку, путь свободен.
– Спасибо. И, хм, спасибо за прошедшую ночь.
– Всегда к твоим услугам. Увидимся на работе.
Шарлотта приехала домой, приняла душ и переоделась, а потом отправилась на работу. Впервые за неделю она искренне улыбалась. Она поймала себя на том, что напевает, бредя по коридору в детское отделение. Сегодня ей нужно было осмотреть трехлетнего мальчика.
Джеймс встретил ее в обед:
– Удачно провела утро?
– У меня пациент – мальчик с дефектом межпредсердной перегородки, – сказала она.
Он быстро огляделся, желая убедиться, что на них не обращают внимания:
– Поужинаем вечером. Столик в каком ресторане мне забронировать?
– Ужинаем у меня, я готовлю, – ответила она. – Потому что тогда мы сможем разговаривать, не беспокоясь о том, что кто-то нас слушает или фотографирует.
– Справедливое предложение, – ответил он. – В половине седьмого?
