— Да, недобрый вестник, я уже читала эту замечательную историю.
— Что-то ты не слишком расстроена, как я погляжу! Ты что, не понимаешь, что они сделали, этот рыжий и его агент?
— Привлекли к себе массу внимания, я полагаю, — ответила Лорелея. — Честно говоря, Марк, я очень огорчилась, когда прочла статью. Но ты только взгляни на этот паршивый листок! Стоит ли доверять тому, что здесь сказано?
— Ну, а как насчет моего отца? Он, по-твоему, заслуживает доверия?
— Не понимаю, Марк.
— Отец уезжал из города, поэтому я узнал только сейчас, что Шрайбер позвонил ему утром в понедельник и поздравил с новым рекламным агентством. Потом он стал восхвалять Дэниела Логана и другие свои модели, намекая, что неплохо бы их использовать в новом агентстве отца.
— Но это обычное дело. Я все-таки не понимаю.
— Ну как ты не видишь? Никто за пределами фирмы не знал, что мы покупаем агентство. До окончательного подписания контракта мы держали это в секрете! Подумай сама! Шрайбер позвонил в понедельник, на другой день после пикника. Отец говорил об этом агентстве раз десять у Сюзан на пикнике. Почему бы и нет? Он был среди своих, присутствовала семья и близкие друзья. И один предатель.
Лорелея уронила газету, как будто та запылала. Она бросилась на диван, зарылась головой в подушки, стараясь сдержать рыдания, сотрясавшие ее.
Лорелея смутно слышала, как Марк уговаривает ее успокоиться, но не отвечала ему. Она была слишком занята, оплакивая разрушенное доверие к людям. Говард в свое время над этим потрудился, но окончательно ее способность доверять убило предательство Дэниела.
Лорелея плакала, пока слезы не иссякли. Когда она успокоилась, то заметила, что свет в комнате притушен, звучит тихая музыка.
Марс подсел к ней, прижал к себе, и так они посидели некоторое время. Потом он наклонился к ее лицу, и ей захотелось подставить ему щеку вместо губ. Но Лорелею остановила одна мысль. Пусть Марк сам убедится, что между ними нет того особого притяжения, того огонька, который отличает любовь от дружбы.
Mapк поцеловал ее глубоким, длинным, ищущим поцелуем, так, как никогда не целовал. Но когда поцелуй кончился и Марк, подняв голову, заглянул в ее глаза, в его глазах Лорелея не увидела страсти.
— Ты всегда это знала, правда, Лори? — спросил он тихо.
— Что между нами нет этой искры? Да, Марк, мне кажется, что я всегда об этом догадывалась.
— Но почему? Почему этого нет?
— Не знаю, дорогой. Теперь наука говорит, что все дело в химии. Наши молекулы не тянутся друг к другу. Смешно звучит, да?
— Но я хотел тебя, правда, хотел, — запротестовал Марк. — Все эти годы я искал кого-то похожего на тебя. Пока ты была женой Говарда, недосягаемой для меня, я отчаянно тебя хотел.
— Может быть, в этом причина… ты не мог получить меня и поэтому хотел, — сказала Лорелея мягко. — Ты правильно сказал тогда на пикнике — я встретила Говарда, когда была еще совсем девчонкой, и не посмотрела ни на одного мужчину до самого развода.
— И вдруг сошла с ума по этому Дэниелу Логану, — грустно сказал Марк.
— Ну, я больше не схожу по нему с ума, — заверила его Лорелея, но сердце ее дрогнуло. — И все это переживу.
— Рад, что ты такая сильная, Лори. Честно говоря, пока не поговорил с отцом сегодня, я не думал о нем плохо. Просто ревновал. Я вполне мог бы подружиться с ним, конечно, если бы он принес тебе счастье.
— Спасибо, Марк, за прямоту, — сказала Лорелея, пожимая ему руку.
— Ну ладно, с Логаном покончено. Завтра ты начинаешь новую жизнь. А как быть нам с тобой, Лори? — спросил Марк.
— Мы будем лучшими друзьями, милый. Друзьями, которые могут друг для друга сделать все. Все, кроме еще одного неудачного супружества.
Вечером Лорелея сидела перед телевизором и сперва не обратила внимания на звонки телефона. Но звонил кто-то настойчивый, и она взяла трубку. Сюзан просила ее позвонить, и она была уверена, что это сестра. Боже, как ей хотелось поговорить с Сюзан!
— Хэлло, Сюзан?
— Говорит Лорелея Хант? — Голос был женский, но не Сюзан.
— Да, Лорелея у телефона.
— Лори, это Мэтти Дюн… помнишь меня? Мы учились с тобой в одном классе.
— Да, конечно, Мэтти, помню. Но тогда тебя звали Мэтти Арнольд, правда?
— Ну, это было три, а может, четыре мужа тому назад!
— Рада слышать тебя, Мэтти. Что я могу сделать для тебя? Может, ты хочешь заказать какое-нибудь экзотическое растение?
— Нет, Лори. Я просто хотела сказать, что если тебе нужна помощь или ты хочешь с кем-нибудь поделиться, то звони мне.
— Поделиться с кем-нибудь? Звонить тебе? — Лорелея только что думала, как ей хочется поделиться своим горем с сестрой, но эта женщина? Она не видела Мэтти десять лет.
— Дорогая, я увидела сегодня твою фотографию в этой ужасной газетке. Я считала, что сама испытала много тяжелого, но когда увидела, что стало с твоим прекрасным личиком… Видишь ли, развод для женщины не менее ужасен, чем автокатастрофа. Я бы могла тебе порассказать такое про Ричарда… Ричард Фаррел — это мой первый муж. И ты просто не поверишь, что Алан — муж номер два — творил перед тем, как я с ним рассталась. Потом был…
— Мэтти… Мэтти, подожди! Я все поняла, — прервала ее Лорелея. — Спасибо за внимание, и если я почувствую, что это мне необходимо, обязательно тебе позвоню.
— Ну хорошо. Мы еще с тобой поболтаем на нашей встрече в субботу.
— На встрече… ох, это уже в следующую субботу. Нет, Мэтти, я не собиралась идти, а теперь поздно уже, и я не достану билеты, — заторопилась Лорелея, благодаря судьбу, что билеты уже все распределены.
— О, как жаль, а мы так хотели увидеть… то есть хотели помочь тебе.
— Мы?
— Ну да, мы, группа девушек, которые сохранили дружеские отношения. Мы все вместе ездим каждый месяц на несколько дней на курорт в Сосны, чтобы спустить несколько фунтов и поухаживать за своим лицом. Послушай, вот идея, ты тоже можешь с нами поехать. Тебе это принесет огромную пользу, даже если ты не пойдешь на нашу ежегодную встречу. Ну как, поедешь с нами, забронировать для тебя место?
— Мэтти, спасибо, я очень тронута, но, уверяю тебя, я не выгляжу так, как на той фотографии. И я совсем не расстроена, что рассталась с Говардом. На это просто нет времени. У меня свое дело, и я пишу книгу, тороплюсь ее закончить и сдать. Позвони мне как-нибудь после встречи, и мы вместе пообедаем.
— Но я уезжаю в воскресенье в Венецию, а потом в Грецию, это подарок моего последнего бывшего мужа. Но я скоро тебе позвоню, — пообещала она и повесила трубку.
Лорелея застонала. Хоть бы Мэтти во время поездки встретила четвертого или пятого мужа и забыла про благотворительность!
Она вдруг почувствовала себя страшно усталой. Надо пораньше лечь, подумала она, но не успела уйти в спальню, как телефон снова зазвонил. Это была Синтия Вудс, еще одна одноклассница.
— Лори, не могу поверить, что ты была так глупа, что позволила Говарду сделать тебе пластическую операцию перед самым разводом! — начала Синтия. И пошла, и пошла.
Лорелею чуть не хватил удар. Еще два звонка от малознакомых женщин, и все разговоры примерно одинаковые. И все страшно огорчены, что она не покажется на встрече.
