клинике пластической хирургии. — При мысли, что Кэрол Тэйлор жалеет ее, Лорелее захотелось что-нибудь расколотить. — Если бы я только смогла с ней как-нибудь поквитаться! — в бешенстве закричала она. — Так, чтобы она поняла, за какого подонка вышла.
— Но ты можешь, дорогая, отплатить за все и ей, и всем этим очаровательным дамам, которые слетелись как мухи на мед, как только узнали о твоих неприятностях. Все, что для этого нужно, — пойти на встречу с одноклассниками.
— Я уже думала об этом, но ничего не выйдет. Встреча через два дня, и билеты уже не достать.
— Ничего подобного. Было несколько отказов, и свободные билеты есть. А Кэрол только и мечтает, чтобы ты пошла, хочет насладиться твоим унижением. Она зарезервировала два билета, они будут ждать тебя у администратора при входе в банкетный зал. Я уже сказала ей, что ты придешь, и в компании с роскошной фотомоделью с газетной фотографии.
— Дэниел? Ох, Сюзан, Дэн никуда не пойдет со мной после того, как я с ним так ужасно обошлась.
— Ошибаешься, пойдет. Я позвонила ему, прежде чем идти к тебе. Может, нрав у него и бешеный, но остыл он удивительно быстро и просто ухватился за этот шанс увидеть тебя. Говорит, что у него срочная и важная работа и приехать до субботы он не сможет, но заедет за тобой прямо перед банкетом, в семь часов. А остальное зависит от тебя, солнышко. В одном я уверена: если ты там появишься во всем блеске, да под руку с Дэниелом, ты их всех посрамишь, этих узколобых одноклассниц! Не говоря уж о том, что основательно испортишь вечер миссис Говард Тэйлор!
Сюзан закончила делать макияж сестре, и Лорелея посмотрела в зеркало. Ну и ну! Вот это работа! Какой контраст с прошлым разом!
Вместо маски с увядшими и смазанными чертами, которую Сюзан создала на прошлой неделе, на Лорелею из зеркала смотрело прекрасное, юное, какое-то светящееся лицо. Никогда она не была так хороша.
— Спасибо, Сюзи. Знаешь, один мой вид вселяет в меня уверенность. Сегодня я никого не боюсь, со всем справлюсь.
Не со всем, подумала Лорелея. Как, ну как мне вести себя с Дэниелом? Как загладить все то, что я наговорила?
— Давай теперь займемся твоим платьем, — предложила Сюзан. — Не так уж его и много!
— Ты не думаешь, что оно слишком смелое? — спросила Лорелея.
Накануне они с Сюзан промчались по магазинам. В эту модель Лорелея влюбилась с первого взгляда. Теперь ее вдруг охватили сомнения.
— Это замечательное платье, — уверила Лорелею сестра. — Оно для высоких и стройных. Если бы я была на полфута повыше, я бы его у тебя как-нибудь одолжила. Думаю, давление у Джона здорово бы подскочило.
Вечернее платье, черное с блестками, висело на плечиках в спальне. С помощью сестры Лорелея его надела. Спереди оно было закрытое, с высоким воротником, но сзади открывало всю спину ниже талии. Черные открытые туфли дополняли туалет.
Теперь оставалось лишь в последний раз провести щеткой по волосам. Накануне Лорелея побывала у парикмахера — стилиста. Прическа в стиле Клеопатры, которую он ей сделал, получилась необыкновенно эффектная.
Оглядев сестру, Сюзан подняла вверх оба больших пальца.
— Дэниел будет очень занят, отгоняя от тебя других мужчин, — засмеялась она.
— Ты уверена, что я поступаю правильно? — спросила Лорелея в последний раз.
— Абсолютно! Ты их всех сразишь наповал, детка.
— Нет, я имею в виду, правильно ли, что я снова встречаюсь с Дэниелом?
— На это я даже отвечать не хочу, Лори. — Сюзан прислушалась. — Он уже здесь, слышишь, стучит. Опять меня поймали за тем же делом, только теперь результат прямо противоположный. Я подожду наверху и уйду после вашего отъезда.
Лорелее очень хотелось спуститься вместе с сестрой и использовать ее в качестве буфера, но она пересилила себя и пошла открывать дверь. На лице ее застыла неуверенная улыбка.
Дверь открылась, Дэниел шагнул вперед и замер. Это волшебное видение — Лорелея, его Лорелея? Да, конечно, но Боже, как она красива! У него захватило дух.
Он выше и крупней, чем запомнился мне, думала Лорелея, смотря на него, и до чего же хорош, как ему идет вечерний костюм! Наверное, ей придется оттеснять от него стаи поклонниц сегодня вечером. И винить их за это трудно.
— Лори, — проговорил он сдавленно, — Лори, ты выглядишь потрясающе! Я-я… — Он начал заикаться, не в силах совладать с собой.
Лорелея почувствовала себя удивительно легко. Она знала, что выглядит хорошо, но то, что она увидела в глазах Дэниела, только это и имело значение. Не говоря ни слова, она улыбнулась ему и подала руку. Они вышли и направились к «корвету» Дэниела. Когда оба были в машине, Дэниел повернулся к ней.
— Родная, сможешь ли ты когда-нибудь… — начал он, но Лорелея не дала ему продолжать, прикоснувшись пальцем к его губам.
— Дэниел, посмотри, что я тебе приготовила, — сказала она и протянула ему небольшой сверток.
— Подарок? — спросил он удивленно, но потом огорченно ахнул. — А я забыл принести тебе цветок для корсажа. И как я мог забыть, — простонал он, стукнув себя по лбу.
— Я тоже забыла про бутоньерку, — засмеялась Лорелея. — Это неважно. — Она снова протянула ему сверточек. — Вот мой подарок, разверни его, пожалуйста, — добавила она, видя, как Дэниел без конца поворачивает его в руках.
Тот наконец решился и развернул бумагу.
— Да это самый замечательный ластик на свете, ластик Фрэнка Ллойда Райта, он пользовался только такими, их так теперь и называют. Лори, это замечательно, где ты достала?
— Я ездила сегодня в музей и зашла в сувенирный отдел. Зная, как много для тебя значит Райт, я хотела купить что-нибудь, связанное с ним, его фотографию, может быть. Но потом увидела этот ластик и решила, что это хороший «подарок мира», знаешь, как бывает «трубка мира»?
Глаза Дэниела засияли, он нагнулся, собираясь поцеловать Лорелею. Но она остановила его.
— Подожди, дорогой. Мне и так трудно думать, когда ты рядом. Но если ты меня поцелуешь, я совсем собьюсь. А мне надо кое-что тебе сказать, прежде чем я умру от стыда.
— Лори, милая, тебе нет нужды что-то…
— Нет, я должна сказать, — настаивала она. — Дэн, надеюсь, ты сотрешь этим ластиком из своей памяти все те оскорбительные слова, которые я наговорила на прошлой неделе, — о твоем происхождении, о потребительском отношении к людям. Прости, что сравнивала тебя с этим человеком… не хочу даже называть его сегодня. Я никогда не верила, что ты такой же, как он. Просто мне необходимо было излить последние капли гнева и обиды, и так получилось, что это обрушилось на тебя.
— Все забыто, Лори. И этот человек, и то, что ты мне говорила, и те глупости, которые я говорил репортеру. Он правильно процитировал меня, только забыл вторую часть фразы. Помнишь, я говорил тебе про многоточие?
Лорелея кивнула, она понимала, что он должен выговориться.
— То, что я сказал репортеру, и что ты не захотела выслушать, когда мы ссорились, было вот это: хоть ты и похожа на колючий кактус, но, если внимательно приглядеться, заметишь сияние прекрасной души, и такого человека я хотел бы иметь своим другом. И, Лори, еще одно, что ты должна знать, я выяснил только сегодня утром…
— Это касается телефонного звонка нашего друга Шрайбера к Джорджу Толливеру? — спросила улыбаясь Лорелея. — Марк рассказал мне об этом.
— Ты знала? Боже, Лори, но ты не могла… не могла подумать, что я… — Дэниел замолчал, потом глубоко вздохнул и продолжил: — Дорогая, я ничего не говорил Шерману о рекламном агентстве, у него
