Минхи покачала головой.
— Разве тут есть кто-нибудь из Сешерона? На самом деле, я из Мумбаи. Учусь в школе ЛаЛори, — и она мотнула головой куда-то в сторону озера Женева. — Это школа для девочек, на другом берегу озера, напротив Гленарвана. Так это были ваши школьные «быки» или кто?
Алекс поморщился при слове «быки» — оно не вписывалось в сценарий фильма, в котором они сейчас сидели в кафе-мороженом.
— На самом деле это мои соседи по комнате.
Принесли мороженое с фруктами, и все жадно на него набросились.
Алекс продолжил:
— Если быть совсем честным, я попросил перевести меня в другую комнату.
— Они превратили его жизнь в ад, а он тут всего неделю, — добавил Пол. — Расскажи ей.
— Рассказать мне что?
— Ну… — Алекс выглядел смущенным. — Ну, знаешь, сломанные будильники, подножки, всякая… ммм… дрянь, которую подсовывают в постель.
— Брр, — сказала Минхи. — Так ты не можешь переехать от них?
— Очевидно, это проблематично, — ответил Алекс, думая об Отранто.
Минхи положила сумку на стол, и Сид что-то начал в ней высматривать.
— Это манга?
— Да. — У девочки слегка порозовели скулы. — Да, я читаю журналы три раза в неделю.
— И что ты читаешь сейчас? — Сиду явно не терпелось посмотреть журналы, и Минхи, вероятно, это поняла. Она протянула их Сиду.
— В основном седзе, — сказала она.
Алекс кивнул:
— Седзе — это такой девчачий комикс, да?
Минхи подняла брови:
— Что значит «девчачий»?
Он улыбнулся:
— Ну, это значит, что главный герой — дерзкая, коротко стриженная девчонка с большими глазами. Еще там полно сердечек. И иногда у всех есть магические способности.
— Ну-ну, давай, обсуждай в таком тоне мою мангу, — покосилась на него Минхи.
— Я не обсуждаю. У меня четыре сестры, так что я миллион таких журналов прочитал.
— Я этого не знал, — сказал Пол.
Алекс пожал плечами. Он почувствовал себя лучше. Он не превратился в отбивную и в итоге не совершил ничего безумного.
И, как будто услышав мысли Алекса, Пол откашлялся и спросил, глядя на него:
— Итак, почему на самом деле ты ушел из прежней школы?
Алекс на секунду задумался. Меррилы могли думать что угодно, но ему было важно, что скажут Пол и Сид — кроме них, друзей у него тут не было. Может быть, так оно и останется. И еще тут была Минхи, о которой он мог бы сказать, что она — самый близкий человек из всех, кого он когда-либо встречал. И следующей фразой он мог разрушить все это — и тогда они отдалятся и с каждым днем будут все дальше и дальше от Алекса. Но он хотел сказать правду.
— Меня выгнали, — ответил он наконец. — Мне пришлось уйти.
Они подались вперед. Сид спросил:
— Почему?
— Я ввязался в драку, — объяснил Алекс коротко. — И эта история плохо кончилась.
Пол наморщил лоб:
— Я думал, ты сам сказал, что не умеешь драться…
Алекс смотрел вниз:
— Тот парень, он был… ну, «быком». Здорово похож на наших Меррилов. По правде, они все похожи. — Он быстро прокрутил те события в голове. Рассказывать было особенно нечего — по крайней мере, из того, что он четко помнил. Он начинал раздражаться в присутствии того парня, с ним явно происходило что-то не то, прямо какая-то паранойя — Алекс даже признался в этом отцу. Но однажды вечером Алекса приперли к стенке, и он как с цепи сорвался. Он и сам был шокирован и напуган произошедшим не меньше, чем остальные. — Но его… того парня… увезли в больницу, — закончил он.
Минхи набросилась на свое мороженое.
— Так ты мог постоять за себя! — сказала она.
— Ну, — смущенно ответил Алекс и постарался сменить тему, — тогда бы мы не встретили тебя.
На какой-то миг воцарилось молчание, а затем заговорил Пол, и Алекса переполнила благодарность.
— Ну, Минхи, а ты где научилась драться?
Но прежде чем Минхи успела ответить, Алекс услышал шум и поднял глаза от мороженого.
Пол проследил за его взглядом и спросил:
— Что это?
Воздух наполнил пронзительный — то стихающий, то нарастающий — вой «скорой помощи». Через мгновение они увидели, как, не снижая скорости, на площадь с главной дороги сворачивают два мотоцикла и белый фургон и мчатся к зданию больницы, распугивая голубей.
Алекс уже вставал. Он подумал, что, кажется, знает, в чем дело.
Он услышал, как Минхи говорит:
— Они вносят кого-то внутрь…
Алекс поднялся и зашагал через площадь — практически против собственной воли — туда, где начинала собираться толпа. Он слышал, как вокруг шептали:
— Еще один. Еще один.
Алекс остановился у стены рядом со входом в больницу. Двое санитаров подкатили к фургону каталку и рывком открыли дверь машины. Внутри лежал кто-то укрытый простыней. Из фургона выбежал еще один санитар, чтобы помочь тем двоим.
Алекс хотел отвернуться, но что-то заставляло его смотреть, как они выносят тело под простыней и кладут на каталку.
Простыня полностью скрывала лежащего под ней человека — до тех пор пока колеса каталки не натолкнулись на порог на входе.
Алекс услышал, как врач, вышедший навстречу из больницы, сказал по-французски:
— Обезвоживание. Она полностью обезвожена.
На секунду из-под простыни показалась рука — женская, тоненькая. Один из санитаров мигом подбежал и убрал ее обратно. И вот они все — и врач, и санитары, везущие каталку, — скрылись в здании больницы.
Рука женщины была белой, словно кость.
Алекс наконец отвернулся и закрыл глаза. Когда он открыл их, Пол, Сид и Минхи уже стояли рядом.
— Тебе не нужно на это смотреть, — сказала Минхи. — Нам не нужно.
Алекс собрался с мыслями. Он кивнул, и они еще немного постояли вместе.
Пол взглянул на башенные часы:
— Пора идти.
— Да уж, кроме шуток, — заметила Минхи, — со всем этим… со всеми этими нападениями вокруг озера нам тоже запрещают выходить по вечерам.
Алекс чувствовал себя подавленным и больным. «Ну почему меня сюда занесло?»
— Слушайте, — сказала Минхи, меняя тему. Она достала из сумки блокнот и стала что-то писать. — Вот адрес моей школы, а это мой электронный адрес, так? Предлагаю собраться еще раз — только мороженое, никаких драк.
Она вырвала листок и вложила его в журнал с мангой. Пол с улыбкой взял журнал.
— Спасибо, — поблагодарил он.
