Хуан Гарсиа сидел у окна с Николаем Беловым. Оба молча пили кофе. Феликс Доннер устроился в кресле у камина в другом конце комнаты и изучал объемистую папку, которую дал ему аргентинец.
Через некоторое время австралиец закрыл папку и достал сигарету.
— Дело не совсем простое, — заявил он. — Бомбардировщики «Эстандар» выпускает фирма «Дассо». Французскому правительству принадлежит пятьдесят один процент акций этой фирмы.
— Правильно, — подтвердил Гарсиа.
— А ракеты «Экзосет» делает государственная фирма «Эндюстриель аэроспасьяль». Ее возглавляет Жак Миттеран, брат президента Франции. Интересная ситуация, если учесть тот факт, что французское правительство приостановило всякую военную помощь Аргентине.
— Но, с другой стороны, у нас уже есть группа французских техников, которые приехали в нашу страну до того, как Франция прекратила помогать нам, — сказал Гарсиа. — Они находятся на базе в Баия- Бланке и оказывают нам неоценимую помощь в регулировке и испытаниях систем управления.
— Я вижу, что еще кое-кто оказывает вам помощь. Похоже, вот этот человек, Бернар, доктор Поль Бернар, тоже снабдил вас ценной информацией?
— Да, он выдающийся инженер-электронщик. Раньше он руководил исследовательским отделом в «Аэроспасьяле». Теперь он профессор в Сорбонне.
— Меня интересуют его мотивы. Ради чего он это делает? Ради денег?
— Нет, он терпеть не может англичан. Когда все началось и президент Миттеран объявил эмбарго, он сам позвонил в наше посольство и предложил свою помощь.
— Интересно, — заметил Доннер.
— Нам здесь многие сочувствуют, — добавил Гарсиа. — Традиционно Франция и Великобритания никогда не могли похвастаться теплыми взаимоотношениями.
Доннер снова открыл папку и стал перелистывать страницы, изредка хмурясь. Белов с восхищением наблюдал за его игрой.
— Так вы можете нам помочь? — нетерпеливо спросил Гарсиа.
— Думаю, да. К сожалению, сейчас я не могу сказать более определенно. Но, конечно, на деловой основе. Честно говоря, меня не очень интересует, кто там у вас прав, а кто виноват. Если я смогу что-то сделать и достану для вас несколько «Экзосетов», то, полагаю, это обойдется вам в два-три миллиона.
— Долларов?
— Моя корпорация находится в Лондоне, сеньор Гарсиа, — с достоинством ответил Доннер. — И все расчеты я веду только в фунтах стерлингов. Или золотом. У вас есть такие деньги?
Гарсиа кивнул.
— Никаких проблем. Все необходимые фонды уже находятся в Женеве.
— Хорошо. — Доннер встал. — Я бы хотел поговорить с профессором Бернаром.
— Когда?
— Чем скорее, тем лучше. — Доннер взглянул на часы. — Скажем, часа в два сегодня.
— В два часа? — изумился Гарсиа. — Ну, не знаю, слишком мало времени осталось. Может не получиться.
— Тогда сделайте так, чтобы получилось. В конце концов, в вашем деле время — важнее всего. Если мы хотим что-то предпринять, нам нужно уложиться в неделю, максимум — в десять дней. Потом, как я понимаю, будет поздно. Вы со мной согласны?
— Конечно, — торопливо ответил Гарсиа. — Можно позвонить?
— Телефон в кабинете, — ответил Белов.
Гарсиа вышел.
— Я вижу, у тебя есть какая-то идея? — спросил Белов, когда они с Доннером остались одни.
— Возможно. В этой папке я нашел кое-что такое, что здорово нам поможет.
— Ты остановишься в той своей квартире на улице Риволи?
— Конечно. Как всегда. Ванда уже поехала туда, чтобы навести порядок.
— Как она? Все такая же красивая?
— Я бы не согласился на меньшее.
Белов рассмеялся.
— Интересно, что бы ты стал делать, если бы тебя вдруг отозвали на родину после всех этих лет?
— На родину? А где это? — удивился Доннер и убежденно добавил: — Не отзовут. Я нужен им здесь, сам знаешь.
Белов покачал головой.
— Не понимаю тебя, Феликс. Зачем тебе все это? Ты ведь не патриот, это ясно, а политику считаешь детскими играми — ты сам мне говорил, и не раз.
— Есть только одна игра, — серьезно ответил Доннер, — и мне она нравится. Каждая минута этой игры доставляет мне удовольствие. И я люблю побеждать, кем бы ни были мои противники.
— Я тебе верю, — кивнул Белов. — Ставру с тобой?
— Да, ждет в машине.
В комнату вошел Гарсиа.
— Отлично! — доложил он. — Я договорился с ним.
Встреча с Бернаром состоялась на прогулочном катере на Сене. Из-за дождя пассажиров на нем почти не было.
Доннер и Бернар сели за столик на корме. В нескольких шагах от них, у поручней, стоял огромный человек, крупнее Доннера, одетый в темно-синий костюм, плащ, черный галстук и белую рубашку. Его седые волосы были очень коротко острижены, а узкие черные глаза и приплюснутый нос делали его похожим на монгола.
Это был Янни Ставру, наполовину турок, наполовину неизвестно кто. Он имел французский паспорт и гражданство, потому что служил в Иностранном легионе в Алжире, и был чрезвычайно опасным человеком. Ставру уже десять лет работал на Доннера в качестве шофера, телохранителя и первого помощника.
— Я думал, что Гарсиа тоже придет, — сказал профессор Бернар.
— Его присутствие необязательно, — ответил Доннер. — Я уже слышал, что он может сказать. Им крайне нужны «Экзосеты».
— Могу себе представить. Какой ваш интерес в этом деле?
— Они попросили меня помочь. Вы ведь тоже оказали им значительную помощь. Если это раскроется, то последствия для вас могут быть весьма неприятными. Зачем вы пошли на такой риск?
— Я не думаю, что эмбарго на поставку оружия — правильное решение. Наше правительство поступает неверно. Мы не должны принимать чью-либо сторону.
— Но вы-то приняли. Почему?
Бернар пожал плечами.
— Не люблю англичан.
— Неубедительно.
— Неубедительно? — Бернар гневно повысил голос, и Ставру сейчас же повернулся в их сторону. — Сейчас я вам расскажу, почему я не люблю англичан! Они бежали в 1940 году и бросили нас на растерзание немцам. Когда боши пришли в нашу деревню, мой отец и еще несколько человек пытались дать им бой. Горстка фермеров, вооруженных винтовками времен первой мировой войны! Их расстреляли на площади. А мою мать и большинство других женщин согнали в ратушу, чтобы немецкие солдаты могли с ними позабавиться. Мне тогда было десять лет. Это случилось давно, но я до сих пор слышу их крики. — Он яростно плюнул в сторону. — Поэтому не надо говорить мне про англичан!
Доннер скорбно кивнул.
— Ужасно. Я понимаю вас.
— А я вас не понимаю. Ведь вы же сами англичанин!
— Австралиец, — поправил Доннер. — Большая разница. Кроме того, я гражданин мира и бизнесмен, поэтому давайте перейдем к делу. Расскажите мне об острове Рок.
— Об острове Рок? — озадаченно переспросил Бернар.
