спальни. Я могу сдать его вам за пятьсот франков в неделю, плюс залог сто франков, на случай, если что-то сломается. Деньги вперед, конечно. — Он виновато улыбнулся. — Знаете, мосье, грустно говорить об этом, но мне попадались раньше такие клиенты, которые уехали, не заплатив.
— Я понимаю вас. — Вильерс достал бумажник, отсчитал деньги и положил на стол.
— Хотите, чтобы я поехал с вами и показал дом, мосье?
— Нет, не нужно. У вас и без нас работы хватает. Просто дайте нам ключ — и все.
— Конечно, мосье. — Старик снял с доски ключ и протянул Вильерсу. — Здесь рядом, на улице, есть очень хороший магазин. У мадам Дюбуа вы можете купить все, что вам нужно.
Вильерс вышел и сел в «ситроен».
— Ну, что там? — спросил Джексон.
— Все в порядке. Я нашел, где находится Мезон-Блан, и снял бунгало неподалеку. Называется «Шелестящий ветер».
— Боже ты мой! — пробормотал Джексон.
— Останови у магазина. Надо купить кое-что.
Вильерс откинулся на спинку сиденья и закурил. Пока все шло хорошо. Теперь оставалось только дождаться Доннера, Рауля Монтеру и Габриель — и можно начинать игру.
«Чифтен» приземлился в Ланей около полудня, Ставру уже ждал их возле фургона «пежо».
Вильерс, наблюдавший за аэродромом в бинокль, спрятавшись среди деревьев на холме, увидел, как они вышли из самолета. «Чифтен» зарулил в ангар, ворота которого Ставру открыл заранее. Он помог Рабьеру закрыть их, пока остальные усаживались в «пежо».
— Габриель там? — спросил Джексон.
Вильерс молча кивнул.
Рабьер сел на переднее сиденье рядом со Ставру, и «пежо» уехал.
— Ладно, давай вернемся в бунгало и перекусим. Надо позвонить бригадиру. Пусть наши друзья пока устроятся. В Мезон-Блан наведаемся позже.
Они направились к своей машине.
Гарри Фокс тоже собирался перекусить, когда позвонил Вильерс.
— Фергюсона нет, Тони. У него сейчас важная встреча в Министерстве обороны. Должен вернуться примерно через час. А ты где?
— В бретонской глубинке. Коттедж сельского типа, который, не поверишь, называется «Шелестящий ветер».
— А Доннер?
— Едет в Мезон-Блан.
— Прекрасно. Оставь свой номер, и я позвоню тебе сразу, как только вернется бригадир.
В Мезон-Блане Доннер открыл дверь одной из спален и пригласил Монтеру и Габриель войти. Это была комната в старомодном стиле с высоким потолком, высокими узкими окнами и обоями винного цвета, из-за чего она казалась довольно мрачной. Высокая кровать усиливала ощущение старины.
— Вот здесь ванная, — сказал Доннер. — Все удобства. Ставру сказал, что обед будет через полчаса. Увидимся внизу.
Он вышел, а Монтера сел на кровать.
— Господи Боже, какие скрипучие пружины! — воскликнул он. — Весь мир узнает, как сильно я люблю тебя.
Габриель села рядом с ним.
— Не нравится мне это место, Рауль, и он мне не нравится.
— Знаю. Но я же тебе нравлюсь, так что все в порядке.
Он повернулся к ней и нежно поцеловал ее.
Вильерс сидел в гостиной со стаканом виски и ждал звонка от Фергюсона. Из кухни вышел Джексон.
— Я сейчас слушал радио из Парижа. Есть новости. Сегодня утром на позиции аргентинцев сбросили Второй парашютный полк.
— Подробности не сообщали?
— Похоже, что идут тяжелые бои, если верить американским источникам.
Вильерс стукнул кулаком по столу.
— А мы здесь играем в какие-то дурацкие игры для бойскаутов!
— Эти игры не дурацкие, — спокойно возразил Джексон, — а очень даже важные. Я открыл банку супа, есть свежие французские батоны и сыр. Хотите перекусить, идемте на кухню. Если предпочитаете питаться в офицерской столовой — это ваше дело.
Он вышел, и в это время зазвонил телефон.
— Как дела, Тони? — спросил Фергюсон.
— Пока нормально. — Вильерс подробно объяснил ситуацию.
Когда он закончил, Фергюсон сказал:
— Хорошо. Как только выяснишь истинные намерения Доннера, сразу же звони мне, а лучше всего оставь Джексона у телефона, на случай, если срочно понадобишься.
— Конечно, сэр. Мы только что слышали новость, что на Фолклендах начались серьезные бои.
— Черт! — с досадой выругался Фергюсон. — У нас еще не было официальных сообщений.
— А в чем дело?
— Тяжело нам приходится, Тони. По сути дела, виновата наша разведка. Аргентинцев гораздо больше, чем мы предполагали. Боюсь, что погиб командир полка, но информации у нас еще слишком мало. В общем, буду держать с тобой связь.
Вильерс положил трубку и мрачно побрел на кухню.
Обед состоял из огромного количества копченого лосося, белужьей икры и шампанского.
— Я на диете, — объяснил Доннер. — Если страдаю я, то, к сожалению, приходится страдать и моим гостям. Вы опять не пьете, полковник?
— Я вам уже говорил, что плохо переношу шампанское.
— А чего бы вам хотелось? Хороший хозяин всегда должен стараться угодить своим гостям.
Монтера взглянул на Габриель. Она улыбалась, зная, что он скажет. Он улыбнулся ей в ответ.
— Как насчет чашечки хорошего чая?
— О Господи! — вздохнул Доннер и посмотрел на Ставру. — Взгляни, не найдется ли у нас чая.
Ставру удалился.
— Нам надо поговорить, Доннер, — сказал Монтера. — Обсудить наши дела. Когда у вас будет время, конечно.
— Можно прямо сейчас, — охотно согласился Доннер. — Милые дамы, надеюсь, вы нас извините? — обратился он к Габриель и Ванде.
— Никаких проблем, — ответила Габриель. — Я пойду погуляю. Вы составите мне компанию, мисс Джонс?
Доннер расхохотался.
— Ванда пойдет гулять? Ну, это что-то особенное!
Девушка покраснела и встала.
— Большое спасибо, но я, пожалуй, лучше разберу вещи.
Она поднялась по лестнице наверх.
— Только одно замечание, — сказал Доннер Габриель. — Конюшня закрыта из соображений делового характера. За этим маленьким исключением чувствуйте себя свободно везде.
Габриель открыла большое, до самого пола, окно гостиной и вышла в сад.
Доннер и Монтера остались одни. Они расположились у камина, и Монтера спросил:
