Монтера пошел к лимузину. Шофер открыл дверь, и из машины вышла донна Елена.
— Мама! — удивленно сказал Монтера.
Она улыбнулась ему.
— Ты выглядишь усталым.
— Я действительно устал. А ты приехала, чтобы сказать мне, что я уже слишком старый, чтобы играть в мальчишеские игры?
— Нет, я не за этим приехала. Я привезла тебе подарок.
Она повернулась к машине, и оттуда появилась Габриель, бледная, в военном плаще, накинутом на плечи. Несколько мгновений Монтера стоял как громом пораженный, потом вдруг улыбнулся той улыбкой, которую она так хорошо знала.
— Ты выглядишь чудесно. Тебе кто-нибудь говорил об этом?
— Нет. Но я и не хотела бы этого услышать ни от кого, кроме тебя.
Она шагнула ближе. Рауль стоял перед ней в своем летном комбинезоне, держа в руке шлем, его волосы были совсем мокрые от дождя.
— Ты не должна была приезжать сюда, — тихо сказал он. — Ничего хорошего из этого не получится.
— На всей земле нет другого места, где я могла бы сейчас быть. И сотри эту глупую надпись со своего самолета, Рауль. Я не ушла. Напиши: «Габриель здесь». И Ричард не погиб. Он жив и здоров. Они обманули меня, потому что я не хотела работать на них. Понимаешь?
Он нахмурился и прошептал:
— Боже мой, какие же они скоты! — Вдруг он рассмеялся и стиснул ее руки в своих. — Я вернусь, слышишь? Я люблю тебя, и я обязательно вернусь. Верь мне. И жди.
Он поцеловал ей руку, повернулся и побежал к своему «Скайхоку». Утреннюю тишину разорвал рокот моторов. Самолеты выруливали на взлетную полосу один за другим. Через несколько секунд они стали взлетать и вскоре исчезли из виду. Донна Елена и Габриель стояли рядом, глядя им вслед.
Они вынырнули из-за гор Западного Фолкленда на рассвете, держась как можно ниже, и повернули в Долину Смерти на высоте шестидесяти футов над водой.
Все произошло, как обычно, невероятно быстро. Сначала горы, потом залив Сан-Карлос с кораблями, разбросанными здесь и там. Монтера заметил, что «Скайхок» справа от него стремительно снижается и его догоняет ракета «Рапира». Раздался взрыв, и огненный шар взметнулся к небу.
Монтера резко пошел вниз. Корабли открыли по нему огонь из всех орудий. «Скайхок» вздрогнул от попадания шрапнели. Монтера увидел прямо перед собой палубу фрегата и сбросил бомбы. Набрав высоту, он оглянулся. Взрывов не было, и он расхохотался — настолько нелепой показалась ему ситуация.
— Черт возьми, война уже кончается, а они все еще не научились правильно устанавливать взрыватели!
Донна Елена и Габриель сидели в штабе ВВС в Рио-Гальегосе. Лами Дозо стоял у окна с чашкой кофе в руке и смотрел на дождь. Вошел молодой лейтенант, отдал честь и протянул генералу какую-то бумагу. Лами Дозо прочитал ее, кивнул, и лейтенант удалился.
— У вас невеселый вид, генерал, — сказала донна Елена. — Плохие новости?
— Какие еще могут быть сейчас новости? — мрачно произнес Лами Дозо.
Рауль Монтера вынырнул из облака на высоте четыре тысячи футов и стал снижаться. Впереди него падал другой «Скайхок», за ним тянулся шлейф черного дыма.
Монтера пытался вызвать летчика по радио:
— Энрико! Энрико! Что там у тебя? Сильно поврежден?
Ответа не было. Вдруг Монтера заметил ракету «Сайдуиндер», которая устремилась к падающему самолету. Он хотел бы сделать все, что угодно, чтобы остановить ее, по ничего не мог предпринять. Раздался взрыв, взметнулось пламя, вверх поднялся черный гриб, а вниз полетели обломки самолета.
Значит, где-то недалеко английский «Харриер». Что за невезение! Они уже почти вышли за пределы радиуса действия «Харриеров», но один все же достал их. Монтера инстинктивно обернулся, повинуясь рефлексу, выработанному боевым опытом, и увидел справа от себя второй «Сайдуиндер». У этой ракеты, видимо, было что-то не в порядке с системой наведения, потому что она клюнула носом и полетела вниз, в море. «Харриер» имел на вооружении всего два «Сайдуиндера», значит, теперь у него остались только тридцатимиллиметровые пушки «Аден».
«Харриер» повис у него на хвосте. Монтера продолжал снижаться, надеясь, что ему удастся уйти, но вдруг почувствовал удар снаряда, и колпак кабины у него над головой разлетелся вдребезги. В тот же момент острая боль пронзила его левую руку.
«Харриер» снова развернулся для атаки. Монтера вспомнил свой сон, который так часто видел, но на этот раз все происходило наяву. Орел падал на него, выпустив когти, готовясь нанести смертельный удар.
Он опустился уже до тысячи футов. И тут ему показалось, что Габриель сказала где-то рядом: «Опусти закрылки. Орлы тоже иногда промахиваются».
Монтера так и сделал. Он как будто врезался в стену на бегу и подумал, что сейчас упадет. Его самолет словно остановился в воздухе. Пилот «Харриера» резко направил свою машину вверх, чтобы избежать столкновения. Монтера воспользовался моментом, бросив «Скайхок» вниз, почти до самой воды.
На высоте ста футов он выровнял самолет и стал уходить. Пожалуй, это была самая опасная часть полета, потому что ветер внизу дул очень сильный, и волны вздымались почти на сорок футов.
Монтера поискал своего преследователя и увидел его высоко вверху. В наушниках раздался треск атмосферных помех, и незнакомый голос сказал по-английски:
— Удачи тебе, кто бы ты ни был! Ты ее заслужил.
«Харриер» развернулся и пошел обратно на свой авианосец.
«Скайхок» Монтеры шел над морем на малой высоте. Через разбитый колпак в кабину задувал ледяной ветер. Его лицо, израненное осколками, было в крови. Левый рукав и левая штанина комбинезона тоже пропитались кровью. Монтера сидел, вцепившись руками в штурвал, на лице застыла странная, неподвижная улыбка. До базы в Рио-Гальегосе оставалось совсем немного.
— Габриель, — вслух сказал он. — Не дай мне упасть сейчас, Габриель.
Впереди показался аэродром, огни полосы мерцали в сером свете пасмурного утра. Генерал Лами Дозо стоял на вышке, вглядываясь в бинокль в приближающийся самолет.
Из динамика послышался голос Монтеры:
— Захожу на посадку.
«Скайхок» промчался над крышами зданий, едва не зацепив их, и побежал по полосе. От штаба к самолету устремились машины. Наконец он остановился.
Монтера сидел в кабине, уронив голову на грудь. Все вокруг него заволокло туманом, откуда-то издалека, словно сквозь толщу воды, до него донеслись голоса людей. Он почувствовал, как чьи-то руки бережно вытаскивают его из кабины. Он открыл глаза и увидел лица, много лиц. Среди них он узнал генерала Лами Дозо.
— Уши и хвост, а, генерал?
Монтера улыбнулся и потерял сознание.
А потом все было кончено. В Порт-Стэнли аргентинцы сложили оружие, а в Буэнос-Айресе разъяренная толпа ясно дала понять, что Гальтьери должен уйти. В Лондоне, в Вестминстерском дворце, премьер-министр Великобритании поздравила членов парламента с победоносным окончанием кампании.
В госпитале Сестер милосердия в Буэнос-Айресе Габриель и донна Елена ждали возле палаты
