добра.
– А мне хорошо с Сетом, – отрезала Мэрибет, затягиваясь сигаретой. – Почему папа не может этого понять?
Легок на помине, к ним подошел высокий молодой человек, весь в наколках, с жиденькой козлиной бородкой, длинными вьющимися светлыми волосами и кольцом в левой ноздре. Свирепо взглянув на Джейн, он вынул правую руку из кармана мешковатых, линялых джинсов и покровительственно положил ее на плечо Мэрибет.
– Я не знаю, Мэрибет, – сказала Джейн. – Почему бы тебе не позвонить отцу и не спросить самой?
– Еще чего!
– Послушай, – сказала Джейн, – какой бы ты ни стала взрослой, для отца ты всегда будешь его маленькой дочуркой… А он для тебя навсегда останется кумиром, пусть даже со своими слабостями. Так уж устроено в жизни.
«То же самое было и у меня с собственным отцом, – мысленно признала Джейн, – по крайней мере в том, что касается слабостей». Она всегда знала, что в его болезненной страсти к картам виноваты не игорные заведения, а какая-то внутренняя червоточина. И все равно ей было легче думать о нем, как о герое без страха и упрека, сраженном подлым ударом из-за угла, чем как о человеке, павшем жертвой собственного порока.
Она до сих пор цеплялась за эту иллюзию.
– Дай ему передышку, Мэрибет, – посоветовала Джейн. – И себе тоже.
Мэрибет вопросительно взглянула на Сета.
– Позвони, – великодушно кивнул он.
Мэрибет вздохнула и потушила окурок в переполненной пепельнице.
– Ладно, позвоню, – согласилась она. – Но не обещаю никаких слюнявых сцен примирения. Ничего такого.
– От тебя и не требуется никаких обещаний, – сказала Джейн.
Однако глаза у Мэрибет были на мокром месте, а в измученном голосе папаши Трейнора, когда Джейн говорила с ним в последний раз, сквозила такая тревога, что примирение неминуемо должно было состояться еще сегодня.
Джейн улыбнулась и снова мысленно погладила себя по головке.
Только бы эта полоса везения продлилась еще немного – пока она получит главный приз… Тогда с Тидуэллом и «Виксбургской леди» будет покончено навсегда.
И она навеки останется в объятиях Ника.
Он должен ей признаться во всем безотлагательно!
Ник стоял у номера Джейн в мотеле «Эконо лодж», спрятав руки в карманы и зябко поеживаясь от утреннего холодка. Но гораздо сильнее был холодок в груди.
«Господи! – подумал Ник. – Я так запутался, что теперь вряд ли что-нибудь поправишь». Но самоедством делу не поможешь. Нужно поговорить с Джейн начистоту и признаться, кто он такой на самом деле. И поскорее, пока дело не обернулось еще хуже.
Ник собрался с духом и постучал в дверь. В ответ раздался приглушенный голос, наступила тишина, затем он услышал звук отпираемого замка. Дверь распахнулась.
– Привет, – сказала Джейн запыхавшимся голосом. – Извини, я немного опаздываю.
На ней был белый махровый купальный халат, едва доходивший до колен. Мокрые волосы в беспорядке рассыпались по плечам, как будто она только что вылезла из-под душа.
Нику показалось, что она никогда еще не выглядела столь красивой. Он с усилием проглотил комок в горле и, наклонившись, поцеловал ее в щеку. От нее пахло сиренью и весной. Неповторимый аромат Джейн, которым невозможно надышаться! Если бы можно было навсегда унести его с собой…
– А я-то думал, ты меряешь шагами комнату и нетерпеливо поглядываешь на часы, – заметил он.
Джейн покачала головой и направилась обратно в ванную.
– Я только недавно вернулась.
– Да?
Ник медленно последовал за ней. Попытался улыбнуться, но мышцы лица не слушались.
– Где же ты была? – спросил он. – Ты ведь собиралась сразу вернуться сюда, принять душ и переодеться к завтраку?
– Собиралась, – подтвердила Джейн. – Но сначала я решила заглянуть в казино. У меня было предчувствие, что Мэрибет Трейнор…
– Это твоя сбежавшая барышня?
– Угадал, – улыбнулась Джейн, обрадованная тем, что он это помнит. – Я подумала, что она может объявиться на день раньше.
– Судя по тому, как ты сияешь, так оно и вышло?
– Снова угадал.
Джейн включила фен и стала сушить волосы. Стараясь перекричать жужжание фена, она передала ему во всех подробностях свою беседу с Мэрибет и последующий телефонный разговор девушки с отцом.
– В настоящий момент папаша Трейнор находится на пути в Виксбург. Им с дочерью давно пора поговорить по душам, – заключила свой рассказ Джейн, опуская фен на подставку.
Она взяла щетку и принялась расчесывать волосы. Под лампой дневного света они блестели, как темный шелк. Нику захотелось протянуть руку и погладить ее волосы, почувствовать, как теплые мягкие пряди скользят меж пальцами, но он подавил искушение.
Если он дотронется до нее, то уже не сможет остановиться… А им нужно слишком многое обсудить, чтобы давать сейчас волю своим чувствам.
– Билл Трейнор очень надеется, что им удастся поладить, – добавила Джейн. – Он обещал агентству солидный гонорар за услуги.
– Это здорово, – пробормотал Ник. – Поздравляю. – Он наклонился и поцеловал Джейн в висок. – Думаю, это стоит отметить.
Лицо Джейн медленно озарилось улыбкой. Все еще держа в руке щетку, она обняла его за талию.
– И как же мы это отметим? – с лукавым видом спросила она. – Где-нибудь в ресторане, где полно народу… или в интимной обстановке, только вдвоем?
Сердце у Ника сильно застучало, тело напряглось. Он медленно провел ладонями по ее рукам, сжал плечи, чувствуя под пальцами мягкую махровую ткань.
«Не смей! – приказал он себе. – Нужно держать себя в руках». Ему необходимо поговорить с ней – о своей семье, о ее отце. Они должны разобраться в своих чувствах. Он должен убедить ее, что они подходят друг к другу. Ник понимал ее негативное отношение к игорному бизнесу, но она была не права, считая это занятие бесчестным только потому, что ее отцу выпала в жизни несчастливая карта.
Ник провел пальцами по нежному овалу лица. «Скажи ей, – приказал он себе. – Прямо сейчас!»
Он набрал в грудь побольше воздуха.
– Джейни…
– Да?
Ее губы были полураскрыты, а глаза манили, как два зеленых омута, и ему показалось, что он вот-вот утонет в их глубине.
– Я… – Ник еще раз сделал глубокий вдох, собираясь с мужеством, но в последний момент пошел на попятный. – Может быть, и то и другое? Сначала в ресторане, а потом в интимной обстановке?
Джейн улыбнулась, предвкушая ожидающие ее удовольствия.
– Тогда, может быть, для начала завтрак с шампанским в «Бенедикт инн»… Потом попросим шампанского в номер… И весь день будем заниматься любовью?
На Ника нахлынул поток воспоминаний. Аромат ее кожи, бархатистое тепло тела, задыхающийся голос, в экстазе произносивший его имя.
Сердце болезненно сжалось, как в тисках.
– Звучит очень заманчиво, – кивнул он.
