страна лесопотамия пустаи только мозг своих чудовищ полонгорящих экскурсанту из куста
Жалобы и рыбы
непохоже чтобы другие жили до наспоручиться можно только за техкого закапывал своими рукамикладбищенский сторож помнит большеон курит листья и нанизывает именакоторые уцелели только в его памятии постепенно из нее испаряютсяэти люди не принадлежат никомубога который назвал бы их своимиим уже не придумать а у наснет временирыбы плывут издалека чтобы их ловилиу них тоже никого не осталоськроме нас последнего и любимого врагано мы охотимся на жуков потому что этогораздо проще хотя потом не знаемчто с ними делать мы вообще не знаем что делатькогда самая глупая девочка в классепроизносит слово завтра никто не понимаетчто она имеет в виду разве завтране такое же сегодня как все остальныенадо вызвать ее родителей но онисмущают учительницу щебеча на своем птичьеммы наверное дети и поэтому играем в школупритворяемся что встаем по будильникувыходим к доске но помнящий именаобещает что еще отдохнем что еще никтоне наживал грыжи на ловле жукови что каждому найдется где распрямитьсяна последнем континенте места все большеон показывал свой чудесный уловносорога с лиловым металлическим отливомростом с мышь и жалобно летаетно всегда возвращается как часовая стрелканам неловко потому что живем без хозяинасторож все объяснил мы просто устали мы все вместе но нам одиноко с этими рыбамивозлагающими непомерные надеждыи некуда возвратиться потому что мыникогда не улетаем
«я родился другим а не этим…»
я родился другим а не этимно не стал объяснять и меняприравняв к человеческим детямвоспитала чужая роднялучшей яви не ведая кромесна и в нем благодарно сопяя не знал что не тот я по кровиза кого принимаю себяможет быть лишь последнюю безднурассекая артритной стопойухитрюсь перед тем как исчезнуочутиться тем самым собойв ком сгорают как в кратере птицысочиненного смысла слоии фасеточный мрак роговицыобнажает секреты свои