Цельное чувство

Или не знал ты их всех?!
Им захотелось
Править наместо меня.
Им не терпелось
Одеться в красивую тогу,
Речи парламентские говорить.
Но не угодно было Богу
Этот позор допустить!
Английские завести палаты,
В лорды угодить…
А не угодно ли будет
Погодить?!
И ты с ними шел,
С мальчишками в мерзких фрачишках!
Или забыл ты пушки Бородина?
Иль побрякушки
Твои ордена?
Ведь в волосах твоих — видишь нити? —
Седина видна!
Что ж ты молчишь?!» — Государь, простите!
«Простить тебя!
В душе давно уж простил
Как человек человека.
Знаю, что ты из малых сих,
Пойманных сетью умных и злых
Исчадий гнусного века!
За себя не трудно простить,
Но за Россию простить нельзя!
Что наделали!
На кого вы подняли руку,
Бесстыдно-смелую?
На меня, потомка великих царей.
С дерзостью мерзкой преступных детей…
…Ну не плачь, не нужно, зачем?
Я говорил с тобой строго,
Но хочу не страха — доверья.
Не отходи, я тебя не съем!»
Подошел, поцеловал в лоб,
Оглядел камеру — тесный гроб
И ушел, наклонившись слегка у порога,
Слишком высокий для тюремной двери.

3. Письмо Каховского императору

Не о себе хочу говорить я, но о моем отечестве.
Пока не остановится биение сердца, оно будет мне дороже всех благ мира и самого себя.
Я за первое благо считал не только жизнью — честью жертвовать пользе моего отечества. Умереть на плахе, быть растерзану и умереть в самую минуту наслаждения — не всё ли равно.
Но что может быть слаще, как умереть принеся пользу?
Человек, исполненный чистотой, жертвует собой не с тем, чтобы заслужить славу, строчку в истории,
Но творить добро для добра без возмездия.
Так думал я, так и поступал.

Увлеченный пламенной любовью к родине, страстью к свободе,
Я не видал преступления для блага общего,
Согрет пламенной любовью к отечеству:
Одна мысль о пользе оного питает мою душу.
Я прихожу в раздражение, когда воображаю себе все беды,
Терзающие мое отечество.

Конституция — жена Константина… забавная выдумка!
О, мы очень бы знали заменить конституцию законом!
И имели слово, потрясающее сердца всех сословий: «Свобода».

Мы не можем жить, подобно предкам, ни варварами, ни рабами:
Ведь чувство свободы прирождено человеку.
Во имя чего звать к восстанию? Во имя свободы.
Свобода — вот лозунг, который подхватят все.
Свобода, сей светоч ума, теплотвор жизни.
Свобода обольстительна, и я, распаленный ею, увлек других.

Жить и умереть для меня — одно и то же.
Мы все на земле не вечны — на престоле и в цепях.
Человек с возвышенной душою живет не роскошью, а мыслями —
Их отнять никто не в силах.
Тот силен, кто познал в себе силу человечества.
Я и в цепях буду вечно свободен.
О, свобода, светоч ума, теплотвор жизни!..

4. Сперанский

«Лишь дерево непрочное барьера,