Марина решительно поднялась за своим партнёром на площадку и тут же оказалась в его крепких объятиях. Как это она сразу не заметила, что этот парень - такой крупный мужчина? Он нагло прижал девушку к своему большому потному телу и обхватил руками ниже талии.
Марине стало нечем дышать. И прикасаться к этому мужику не хотелось. И танцевать с ним - тоже. Чёрт!
- Вы не могли бы немного отодвинуться? - Она бы сделала это сама, но мощные руки просто пригвоздили её к противно пахнущей коже. Вот влипла!
- Нам и так хорошо.
Негодяй сжал ягодицы девушки и шумно задышал ей на ухо.
Марина стала вырываться. Но это было очень тяжело сделать, не привлекая внимания. А она не любила привлекать внимание.
- Опусти меня, бугай!
Девушка старалась отлепить толстые пальцы от своей попы, но парень только неприятно рассмеялся в ответ.
- Убери руки от девушки. Или тебе сначала прочистить уши?
Слава Богу, он пришёл. Ян пришёл!
- А ты кто такой? Муж? - Толстый парень не торопился отодвигаться, но руки опустил.
- Брат. Но это тебя не касается.
Ян невозмутимо смотрел прямо в глаза 'жирному борову', а его руки были засунуты в карманы брюк. Но поза его была очень угрожающая.
- Что-то вы не очень похожи, рыжий, - наглый парень, всё-таки, сделал шаг в сторону.
- А мы двоюродные. Ещё раз к ней подойдёшь, будешь искать стоматолога. Рекомендую подумать. Стоматолог летом в Крыму - 'золотое' удовольствие.
Не говоря больше ни слова и не оборачиваясь на прищурившего свои поросячьи глазки парня, Ян повёл девушку подальше от толпы.
Они молча шли до тех пор, пока не покинули пределы пансионата.
Ян накрыл Маришины губы так неожиданно и яростно, что у девушки сразу подкосились ноги. Она ухватила юношу за пояс брюк и прижалась к нему всем телом.
В нём девушке нравилось всё. Запах. Сила. Тело. Страсть.
Но он оторвался от неё так же стремительно, как поцеловал.
- Я думал, что переломаю этому придурку руки. Ты зачем пошла с ним танцевать? - Лицо Яна было таким сердитым и одновременно обеспокоенным, что Марина замешкалась с ответом. - Ладно. Молчи. Ты не обязана мне отвечать.
- Я думала, что ты сегодня не придёшь. - Девушка нежно провела пальчиком по складкам на его загорелом лбу и поцеловала их. - Не сердись.
Ян взял её руку и прижал тоненькие пальчики к своим горячим губам.
- Я не на тебя рассердился. Извини, что поздно пришёл. Много работы было.
- Это я слишком нетерпеливая. Почему ты представился моим братом?
- Ну, я подумал, что муж должен был жить с тобой в пансионате. А 'твой парень' - не последняя инстанция. Это может вызвать притязания с его стороны на тебя. Ну а брат, особенно двоюродный, мог поселиться и в частном секторе.
- Ты очень умный.
- Ты так считаешь? - Ян улыбнулся, и Марине снова захотелось его поцеловать. - Это хорошо. Так куда ты хочешь пойти?
- К валуну.
Когда Максим в пятый раз за день наведался на кухню и задал шеф - повару очередной вопрос по поводу перечня блюд на завтрашний день, Виктор раскраснелся от волнения и шёпотом спросил у Збруева:
- Максим Николаевич, кто-то пожаловался на качество наших блюд?
Но так как в этот момент все, присутствующие замолчали, перестали стучать ножами и ложками и настроили слух на нужную волну, а в кухне повисла тишина, вопрос и ответ прозвучали очень отчётливо.
- О нет, не беспокойтесь, Виктор. Жалоб не было. Просто у нас завтра будет обедать несколько делегаций, и я лично проверяю, всё ли в порядке.
Аля сосредоточенно обкатывала шоколадные шарики в кокосовой стружке и даже не поворачивала голову в его сторону.
Жестокая женщина.
Желанная женщина.
Максим покинул кухню, но не ушёл от двери.
Он через стекло наблюдал за тем, как Алеся аккуратно складывает готовые пирожные на тарелку, откровенно любуясь своей работой. Как к ней подходят коллеги, и она искренне смеётся вместе с ними, совершенно не кокетничая. Как девушка промокает намокший лоб и шею полотенцем. И этот совершенно обыкновенный жест выглядел в её исполнении очень эротично.
И Максим нестерпимо хотел её.
- Вам чем-нибудь помочь, Максим Николаевич?
Прервал размышления Збруева его администратор. Он бросил заинтересованный взгляд в том направлении, в котором всего минуту назад смотрел его шеф, и подозрительно сощурился. Но когда Михаил обратил своё лицо к Максиму, его взор был ясен и честен.
- Нет, ничего не нужно. Спасибо.
Максим развернулся и направился в свой кабинет. Ему нужно было подумать.
Алеся устала, и не только от работы, но и от волнительного напряжения. Сегодня она отчётливо поняла, что Максим был решительно настроен, получить её тело. Но она с удовольствием отдала бы этому человеку не только своё тело, но и собственное неразумное сердце.
Но сердце Макс у неё не просил.
Але стоило подумать над тем, хочет ли она страстных тайных отношений без обязательств, без нежных чувств со стороны своего партнёра. Выдержит ли она его появление на людях с другими женщинами и его, пусть и показное, равнодушие.
Аля почти последней покидала своё рабочее место и с удивлением заметила, что ноги сами привели её к лифту для посетителей ресторана, которым обыкновенно пользовался Збруев. Она искала его взглядом в шумной толпе молодёжи, но его там не было. Девушка даже неожиданно для себя расстроилась. Она за этот день успела привыкнуть к тому, что он всегда где-то рядом.
- Сколько можно работать? - крепкая рука обхватила её ладонь и потянула к выходу из здания.
Алесе вдруг стало смешно и легко на душе. Она же в его ресторане целый день трудилась, а Макс ещё и недоволен. Но, зато, он её ждал.
На улице было довольно прохладно. И Збруев видимо почувствовал её невольную дрожь, потому что властно обнял за плечи и прижал к себе.
- Мне, вообще-то, в другую сторону. - Запротестовала, было Алеся, но не очень решительно, скорее, для виду. Уж очень приятно было идти с Максимом в обнимку.
- Хватит тратить деньги на такси. Поедем на моей машине.
Даже слегка ворчливый голос Макса не мог испортить девушке неожиданное удовольствие побыть с ним рядом ещё какое-то время. Но она же не могла ему в этом признаться.
- Сколько раз можно меня похищать?
- Ты ещё скажи, что тебе это не понравилось.
Збруев заглянул ей в лицо, будто проверяя собственное утверждение, довольно хмыкнул и коротко поцеловал. Аля даже не успела возмутиться подобным произволом.
