неопределенны, что аргументы за и против не в состоянии перевесить друг друга. Рассматривая свидетельство наиболее значительного современного данным событиям хрониста, мы выясняем, что Фруассару на момент битвы было всего лишь восемь или девять лет от роду, и он, стало быть, должен был в своем описании полагаться на чужие сообщения, относящиеся к значительно более позднему времени. Некоторые версии его хроники не упоминают в связи с этим сражением пушек, однако в Амьенском списке 1378 года сведения о них имеются, а в более позднем, сокращенном варианте того же манускрипта говорится об англичанах, «паливших из двух или трех бомбард». В двух современных событиям итальянских описаниях битвы также упоминаются английские пушки. В одном из них, составленном Виллани, умершим в 1348 году, говорится о «pelotti», выбрасываемых с помощью огня. Другой источник, «Istorie Pistolesi», рассказывает о многочисленных бомбардах. Сомневающиеся говорят, что Фруассар добавил упоминание пушек значительно позднее, а итальянцы выдумали этот эпизод для оправдания разгрома генуэзцев, сражавшихся на стороне Франции. Тем не менее свидетельства современников игнорировать невозможно.
Документальные свидетельства, наподобие оплаченных счетов и т.п., показывают, что порох изготовлялся для короля Эдуарда III еще до битвы, а при осаде Кале, которая последовала непосредственно за сражением при Креси, он располагал по крайней мере двадцатью орудиями. Факт существования в тот период пушек неоспорим, однако под сомнением остается утверждение, что в то время артиллерию использовали исключительно при осаде, поскольку пушки надо было устанавливать на лафетах in situ[172] и их нельзя было передвигать во время сражений. Стрельба по фиксированным направлениям была бы бесполезна против быстро двигающегося противника, но нельзя забывать о существовании помимо больших пушек и другого огнестрельного оружия. На поле боя могли быть использованы пушки меньшего размера, вылитые из медных сплавов, а применение колесных рибодекэнов кажется наиболее вероятным. Каждая из этих двухколесных тележек имела по нескольку маленьких пушечных стволов. Если они применялись при Креси, этим может быть устранено противоречие, очевидное при сравнении различных описаний битвы: множество бомбард, упомянутое в итальянской версии, соответствует множеству маленьких стволов рибодекэнов, а две или три пушки из описания Фруассара могут быть соотнесены с числом этих пушечных повозок. Упомянутые Виллани «pelotti», или пульки, оказываются снарядами для рибодекэнов, к тому же нам известно, что Петер ван Вуллаере – «maitre des ribaudeqins»[173] из Брюгге – в 1339 году поступил на службу в английскую армию. «Bombardeaulx»,[174] или маленькие бомбарды, упоминаемые в старинных описаниях, вполне могли быть изготовлены им.
Второй вопрос заключается в следующем: если Виллани было позволено наблюдать за битвой при Кресси – а он был заслуживающим доверия банкиром, – то его утверждение о использовании лордом Дерби в 1345 году при пятнадцатидневной осаде Монсегюра чугунных пушек позволяет отнести английские претензии на обладание артиллерией к еще более ранней дате. Конечно, в данном случае речь идет не о полевой, а только об осадной артиллерии.
Из «Казначейских свитков» за период с 1344 по 1351 год можно извлечь подробности о запасах, заготовленных для войны короля с Францией. Один заказ – от 1 февраля 1345 года – касался «gunnis cum sagittis et pellotis» (пушки со стрелами и пульками). Другой заказ – от 4 марта 1346 года – требует «gunnis cum pelotes et pulvere pro eisden gunnis» (порошок к пушкам, упомянутый в этом случае, не может быть ничем иным, кроме пороха). Наконец, в заказе от 10 мая 1346 года зафиксированы десять пушек на лафетах или платформах, шесть кусков свинца, пять бочек пороха и сотня больших ядер. Все это оружие должно было быть отправлено морем на королевские нужды. В действительности Эдуард III высадился в Ля-Ок 12 июля 1346 года. Косвенные свидетельства о наличии у него артиллерии можно найти на протяжении всего спорного периода. Очень жаль, что утверждение о применении при Креси артиллерии приходится упорно отстаивать.
В Оксфорде, в библиотеке Бодлеана, находится манускрипт Ветевенджа, содержащий список войск, осаждавших в конце 1346 года Кале. Он включает группу из 314 человек, названных «cementarii, carpentarii, farbi, ingeniatores, armatores, gunnatores et Artile» и получавших поденную плату в 12, 10, 6 и 3 пенса, что вовсе не было в то время низким заработком.
Сообщение Лаона, относящееся к 1356 году, содержит сведения о некотором техническом усовершенствовании. Среди списка многочисленных артиллерийских орудий находится одно, обозначенное как «большая пушка с хвостом». Она по-прежнему стреляла кворрелами с дубовыми древками и по стандартам более позднего времени была небольшой. В том же сообщении также упоминается еще одно новшество: двадцать четыре пушки должны были быть установлены на треногах. Подобный тип лафета представляет собой поразительный прогресс, и вполне возможно, что упомянутый хвост пушки служил для регулирования угла наклона ствола при установке на треножник. Несмотря на все усовершенствования, эти отчеты содержат также подробности о старинных метательных машинах – спрингалдах и тому подобном, что показывает – порох, хотя и явился эпохальным изобретением, не завоевал к тому времени еще господствующего положения. Что же касается состава орудийной прислуги и рабочих, то, как представляется, у метательных машин и артиллерии они могли быть взаимозаменяемы. Мы уже отмечали, что снаряды у этих двух типов оружия были одинаковыми, однако кворрелы тогда уже начинали выходить из употребления. В документах середины XIV столетия описывается много случаев стрельбы из пушек свинцовыми снарядами.
Вышеупомянутый пушечный «хвост» свидетельствует о попытках вертикальной наводки орудий. Однако первые идеи по обеспечению переменного угла возвышения были примитивными. Предполагалось, что для изменения угла наклона ложа, платформы, лафета или хобота – как бы это ни называлось в определенный исторический момент – достаточно одного или нескольких клиньев. Использование клинового подъемного механизма не являлось чем-то преходящим и продолжалось вплоть до конца XVIII столетия, служа доказательством того факта, что человеческая изобретательность в некоторых случаях оказывается весьма ограниченной.
Французский королевский эдикт, данный в мае 1375 года, упоминает двадцать четыре медные пушки. Их средний вес составлял семнадцать фунтов, что указывает на небольшие размеры пушки. В 1378 году Ричард II приказал Томасу из Нориджа поставить «две большие и две меньшие пушки». Их следовало отправить в замок Бристоля. В то же время король заказал 600 каменных ядер и материалы для изготовления пороха. Из ведомости доходов того же царствования мы узнаем, что канонир мог отвечать более чем за одно орудие. Капитану замка Карис–брук сэру Томасу Бьючампу были переведены суммы для выплаты жалованья пяти канонирам, имевшим по одной собственной пушке, и одному канониру с тремя пушками. Конечно, последний мог иметь орудие наподобие органа или рибодекэна.
Счета тайного (личного) гардероба короля показывают, что Ральф де Хэлтон, его хранитель, закупил между 1382 и 1388 годами у пушечного мастера Уильяма Вудварда ни много ни мало семьдесят три орудия. Четыре из них – медные, общим весом в 600 фунтов. Пятьдесят две пушки весили более 318 фунтов каждая, а одна даже 665 фунтов. Эта последняя была необычного типа и имела центральный ствольный канал большого калибра и расположенные вокруг него десять маленьких стволов. Центральный ствол предназначался для стрельбы каменными ядрами, а меньшие – пульками или тяжелыми стрелами. В отчете также представлены сдвоенные пушки, что демонстрирует постоянное стремление изобретателя довести новую идею до совершенства. Преимущество новых литых орудий заключалось в том, что они не страдали от ослабления казенной части, но время, необходимое для их заряжания, было значительно большим. Однако элемент скорострельности должен был менее всего заботить канонира, который больше всего желал бы сохранить свою собственную жизнь.
Следует отметить, что на континенте в течение многих лет честь изготовления первых литых пушек приписывалась литейщику из Аугсбурга по фамилии Аарау, а датой же считался 1378 год. Тем не менее существует множество упоминаний о существовании таких пушек на четверть столетия раньше, так что эта претензия выглядит малоосновательной. Тем не менее это утверждение считалось признанным и кочевало из книги в книгу вплоть до нашего времени.
ГИГАНТСКИЕ ПУШКИ
