караваны, нападая преимущественно ночью на спящих, и другое дело встретиться лицом к лицу с воином, который и сам не прочь размяться.
Они попытались навалиться на меня всем скопом, мешая друг другу, но то один, то другой роняя оружие опускался на землю. Когда их осталось всего двое, они попытались разом нырнуть в кусты, но мои пули летели быстрее, чем двигались их ноги. Я безжалостно добил раненых, не слушая ни их стонов, ни просьб. Что то их дружки задерживаются.
Мара с безразличным видом жевала молодые веточки, а я стал оттаскивать трупы и сбрасывать их в сточные канавы, что шли по краям дороги. Наконец то послышался топот. Бежало несколько человек, бежали тяжело, словно они несли у себя на плечах мешки с поклажей. Ага, вот в чем дело. Все пятеро были одеты в тяжелые доспехи, которые вполне могли остановить даже пулю из пистоля. Вот и возможность проверить слова хранителя, что мой пистоль легко пробивает броню в три пальца толщиной. Подпустив лесных братьев шагов на пятнадцать, я стал стрелять.
Старик не обманул. Входное отверстие от пули было достаточно маленьким и почти незаметным, а выходного не было. В живых оставался только один из разбойников. Видимо в самый последний момент меня или подвел прицел, или дрогнула рука. — Ты хто? — булькая спросил он. — Смерть в облике человека. — Не, смерть, она баба, я её ужо встречал. Он закашлялся и изо рта потекла тонкая струя крови. — Ну если тебе будет легче знать от чьей руки ты принял смерть, то я охотник за головами по кличке белоголовый. Он кивнул головой, дернулся и затих.
Я задумался, — в таких тяжелых доспехах далеко не ходят, а значит их логово или полевая стоянка должна быть где то рядом. Стоит поискать. Искать пришлось не долго. Хорошо натоптанная тропа привела меня к большой поляне, на которой горели два костра и вокруг них суетилось несколько человек. Да, на широкую ногу жили разбойнички, не прятались, чувствуя свою безнаказанность. Да и кто в твердом уме сунется в запретные и закрытые земли. Немного понаблюдав за лагерем и определив кто и где находится, я вышел на поляну. Меня заметили сразу. И только один оказался самым сообразительным, наверное по этому и остался в живых. Он сразу же смекнул в чем дело и нырнул в кусты. Вскоре только затухающий треск веток донесся до меня. Остальные подняв с земли, кто топор, кто дубину набычившись пошли на меня. Вступать с ними в рукопашную я не собирался, — слишком много чести и поэтому просто расстрелял их на подходе.
Чуть в стороне стоял крытый возок с уже запряженной лошадью. Я перевернул котлы с похлебкой и залил костры. Внимательно осмотрел поляну. Вроде все. Подошел к возку и заглянул во внутрь. Типичная разбойничья добыча. Золотые и серебряные монеты вперемешку лежали в двух небольших сундуках, серебряная посуда, несколько отрезов материи, какие то вещи, целый ларь с продуктами и ещё много всякой всячины. Бросать все это здесь не имело смысла. А с другой стороны у меня возникла мысль, а не жители ли это какой нибудь глухой деревушки вышли на промысел? Чем проливать пот в поле решили по быстрому и по простому разбогатеть грабежом. Набрали добра и теперь собирались спрятаться в своей глуши, да я не вовремя попался им на пути.
Чалый конь неспешно катил телегу по дороге, рядом неторопливо трусила Мара, ревниво посматривая на меня. Вскоре хорошая дорога внезапно оборвалась. Пришлось слезть с облучка и разглядывая заросшую тропу двинуться по ней, ведя чалого в поводу. Поднявшись на небольшой пригорок я остановился. Передо мной открылась громада черного замка, даже не замка а крепости. И я бы не сказал, что это были развалины. Спустившись с пригорка я вновь обнаружил хорошую мощенную дорогу, которая вскоре привела нас к закрытым воротам. Я спешился, надавил на одну из створок плечом и она со скрипом открылась. Взяв повод чалого я ввел его во внутрь, а Мара уже деловито осматривала двор. Как только мы вошли, ворота с чмоканьем закрылись.
Двор был чистым, выметенным и вообще складывалось впечатление, что тут жили. — Аньян, меня послал хранитель, — крикнул я в пустоту. — Не ори, я не глухая. И прямо передо мной возник образ высокой стройной женщины в странном костюме. — Аньян? — переспросил я. — Понятно, хранитель не предупредил тебя что я женщина. Ну давай посмотрим на что ты способен. В её руке возник клинок и она встала в позу. Я тоже обнажил свой клинок и приготовился к схватке. Минуты через три я понял, что все мое хваленое мастерство, не мастерство а баловство. Любой мой финт, прием натыкался на такую защиту, что я сам только успевал уклоняться и обороняться. Небрежным жестом мой клинок был отбит далеко в сторону, а шпага Аньян устремилась к моей груди.
Каким то чудом мне удалось уклониться в сторону, и мой клинок скользнул ей под руку и пронзил призрачную плоть. В испуге, что я поранил её, отдернул руку… — Ну что ж неплохо, все лучше, чем те, которых он мне присылал раньше, да и я в отсутствии хорошего спарринг партнера подрастеряла некоторые навыки. Лошадей в конюшню, ухаживать и обихаживать их будешь сам, сам себе будешь готовить и стирать. Делать все будешь сам. Распорядок дня очень простой: Подъем ранним утром, туалет, первая тренировка, завтрак, уход за лошадьми, приготовление обеда, вторая тренировка, обед, стирка и умывание, вечерняя тренировка, ужин, отбой. В обед старайся готовить столько пищи для себя, что бы её хватило и на ужин.
Комнату себе в замке выберешь на первом этаже. Туалет и купальня в левом крыле. Кухня в правом, там же и кладовая с продуктами. Возок свой разбери и откати его под навес. Сегодня день весь в твоем распоряжении, осмотрись, оглядись, все обойди. Подготовка к битве начнется завтра с утра. Если сломаешься и не выдержишь нагрузок, выгоню сразу или убью как отработанный материал. Вопросы есть? Не успел я и рта открыть, как последовало: — Вопросов нет. Твое время пошло штурмовик. И призрачная женщина быстро растаяла у меня на глазах, а я оказался предоставлен сам себе.
Первым делом я отогнал чалого к дверям кухни, где стал его разгружать. Камзол и рубашка давно уже валялись на земле, с меня тек пот, а перетаскивание сундуков, тюков, узелков и коробов казалось никогда не закончится. Наконец то возок был освобожден. Я отвез его под навес и распряг чалого. Мара уже ждала меня в конюшне по хозяйски расположившись в центральном стойле. Вычистив, напоив и накормив обоих, я задал им корма до утра и вышел во двор. Центральная дверь была приоткрыта, словно приглашая меня войти во внутрь, что я и сделал.
Убранство замка меня поразило. Непонятные для меня картины, статую странных людей в не менее странных костюмах, на стенах ни когда не виданное мной оружие. Из чувства самосохранения я ничего трогать не стал. Комнат было несколько, все обставленные в разном вкусе. Я выбрал себе ту, что была поменьше размером, имела всего одно зарешеченное окно и простую, без всяких изысков обстановку. Кровать мне понравилась, широкая, в меру мягкая. Нашел я также и купальню и туалетную комнату. В купальне не удержался и сразу же ополоснулся. Или вода была не сильно холодной для этого времени года, или она немного подогревалась. Пользуясь моментом я постирал свои вещи и там же в купалке их развесил для просушки.
Мое знакомство с кухней началось с того, что как только я вошел, вспыхнул огонь в очаге. Я набрал воды в котел и поставил его на огонь, бросив туда несколько кусков мяса, что я нашел в очень странном холодном ящике, на стенках которого был даже иней, хотя внешне он ничем не отличался от нескольких таких же ящиков, в которых я обнаружил хлеб, сыр, колбасу, окорока, вяленую и копченую рыбу и еще много чего такого, что я не знал и не видел никогда, но что несомненно было едой. Дождавшись, когда мясо немного прокипит, я нарезал туда овощей и заправил похлебку крупой. Вскоре похлебка была готова и я с удовольствием поел горячего. После чего вымыл посуду, приготовил котел на завтра, отварив в нем мясо и мелко порезав его, спрятал все это в холодный ящик.
