За окнами было уже темно, когда я вернулся в свою комнату, предварительно забрав высохшее белье, разделся и с удовольствием залез на кровать. Спал я без сновидений и казалось только закрыл глаза, как у меня над ухом раздалось очень громкое:- Подъем штурмовик! На туалет 10 минут, затем во двор на первую тренировку и без опозданий, я этого не люблю.
Первая тренировка заключалась в том, что меня гоняли по кругу, заставляли прыгать, падать, кувыркаться и откатываться в сторону, вскакивать и опять прыгать и падать. Первая тренировка продолжалась ровно полтора часа. В её конце я дышал как загнанная лошадь, а ведь я считал себя выносливым.
— Умывание, завтрак, уход за лошадьми, приготовление обеда и ужина. Ровно в полдень вторая тренировка. Время пошло… Я с удовольствием залез в воду и смыл с себя пыль и пот, потом быстро прошел в конюшню и почистил и убрал стойла, накормил и напоил своих лошадей. На кухне я достал отваренное мясо, заправил его крупой и поставил на огонь. Пока каша готовилась, я похлебал остатки вчерашней похлебки и похвалил себя за предусмотрительность, что сварил так много, что хватило и на утро. Потом я сварил полевой суп, который часто готовил для себя во время своих путешествий. Готовить его было очень просто, несколько кусков колбасы, копченого окорока, все это приправляется парой горстями муки и все. Суп готов. Правда муку надо было залит водой и сделать из ней несколько шариков теста, которые потом просто бросались в кипящую воду.
Ровно в полдень я был во дворе. Мне предстояло бегать по кругу с полными ведрами воды и переливать её из одной бочки в другую. Где то на пятой или шестой ходке у меня стали побаливать руки и я уменьшил количество воды в ведрах. К концу тренировки воду я набирал буквально на самое донышко, а сами ведра казались мне неимоверно тяжелыми…
— Умывание, обед, стирка. На все про все у тебя штурмовик есть два часа, затем поднимаешься на второй этаж, я буду ждать тебя в синем зале. Холодная вода немного меня взбодрила, а обед наоборот стал вгонять в сон. Чтобы этого не произошло, я вновь отправился в купальню и с удовольствием окунулся еще раз, а заодно и всполоснул свою рубашку, которая стала ощутимо пахнуть потом.
Ровно через два часа я был в синем зале. Там меня заставили подняться на помост и я стал повторять движения воина, который возник на белой стене. Один и тот же выпад приходилось делать чуть ли не по сотне раз, причем если я делал что то неправильно, то раздавался противный звук и мне приходилось все повторять сначала. Это оказывается была вечерняя и сама продолжительная тренировка. У меня ныло все тело и все мышцы. — Умывание, ужин, отбой. Каждая минута потраченная тобой без цели сокращает время твоего отдыха штурмовик. Утром увидимся и Аньян растаяла в воздухе.
Я еле дошел до кухни и через силу заставил себя поесть. Остатки пищи я спрятал в холодный ящик. Вечернее омовение мне облегчения не принесло, я провалился в сон как только моя голова коснулась подушки. Казалось я и не спал вовсе, как у меня над ухом раздалось очень громкое:- Подъем штурмовик! На туалет 10 минут, затем во двор на первую тренировку и без опозданий, я этого не люблю. И все началось заново…
Часы складывались в дни, дни в недели, недели в месяцы. Я потерял счет времени. Единственная отрада были те короткие мгновения, которые я проводил в конюшне. Я разговаривал и с Марой и с чалым и они отвечали мне своим пофыркиванием или негромким ржанием. Постепенно я втянулся, мышцы перестали болеть, я все легче и легче переносил тренировки и в один из дней к своему удивлению заметил, что ведра у меня были полными и к концу тренировки, а вода из бочек переливалась через край. Все реже и реже раздавался противный звук в синем зале, а я от отдельных приемов перешел к изучению и повторению целых комплексов ударов, финтов и уходов.
Наконец настал тот день, когда я стал полноценным участником схваток с Аньян. У неё уже не чувствовалось преимущества в скорости движения, многие её приемы я узнавал до ещё того, как она собиралась их провести. Движение ног, положение тела, перенос тяжести, все это позволяло мне с определенной долей уверенности предугадывать её действия. А потом начались тренировки с пистолем. Я учился стрелять в полной темноте на звук, на вспышку света, на шорох. Меня учили уклоняться от выстрелов, следить за пальцем, что нажимал на собачку, или спусковой крючок, как её называла Аньян.
Я учился вести бой в тесном заставленном помещении, и не только с помощью пистоля или шпаги, но и всего того, что могло оказаться у меня под рукой, а так же на мокром глиняном полу, который ещё к тому же наклонялся в разные стороны… И вот однажды во время небольшого отдыха между стиркой и вечерней тренировкой я услышал у себя в голове голос: — А ты молодец, Арт, справился и даже лучше, чем многие из нас. Этой 'швабре' не удалось тебя сломать, хотя она и во всю старалась. Ах да, я забыла тебе представиться, я Пам, — объединенная память всех бойцов, которых когда либо готовили в стенах военной академии. Я понадоблюсь тебе, когда ты пойдешь к Крыше Мира в логово серого бога. Я буду подсказывать тебе кто где и как шел по этому пути, буду предупреждать от чего или как погиб тот или иной воин итак до последнего героя, которому удалось побиться в модуль, но который погиб, так и не выполнив свою миссию…
На следующий день на утренней тренировки я спросил у Аньян:- Что такое швабра? Она фыркнула ну прям как мои лошадки:- Это Пам постаралась тебя просветить? Только она завет меня шваброй из зависти, что я могу принимать облик обыкновенной женщины, а она может находиться только в мозгу адепта. Значит ты прошел посвящение штурмовик, и даже значительно раньше, чем я могла предположить. Скоро твое обучение закончится и я проведу обряд прощания. Сегодня вечерней тренировки не будет. Приготовь праздничный ужин, я приду к тебе в гости в твою комнату.
Я уже знал, что Аньян дважды не повторяет и по этому постарался приготовить на ужин нечто особенное, из того, что когда то готовила моя матушка, а я присутствовал при этом. Гусь в яблоках, правда яблок не было, но я нашел в одном из ящиков какие то фрукты, которые отдаленно напоминали по вкусу яблоки и решил рискнуть. Гусь получился на славу, с поджаренной корочкой, а какой запах плыл по кухне…
В комнате я навел относительный порядок, а попросту говоря, все оружие свалил в одну кучу в углу и прикрыл покрывалом с постели. На своих местах только остались мой клинок и мой пистоль. В дверь постучали. Это было так неожиданно, что я даже вздрогнул и схватился за шпагу. — Войдите, у меня всегда открыто. Вошла ослепительно красивая зрелая женщина. Я не сразу узнал в этой красавице Аньян. Её платье струилось и переливалось всеми мыслимыми и немыслимыми цветами, подчеркивая стройность её тела и красоту фигуры. Непроизвольно я встал и неумело поклонился:- Леди Аньян, я рад вас видеть в своем скромном жилище, прошу к столу. Она грациозно подошла, подождала пока я отодвину кресло и помогу ей сесть и только потом кивком головы отпустила меня.
А меня мучил один вопрос, она сейчас призрак или женщина во плоти? — Все мужчины одинаковые и все ваши чувства и вопросы написаны у вас на лице, — она улыбнулась. Я пришла к вам во плоти простого женского тела и более того, я останусь у вас на всю ночь, но это не значит, что утренняя тренировка отменяется.
После ужина она очень просто и естественно сняла с себя платье и легла поверх одеяла:- Идите ко мне сэр Арт. Она впервые назвала меня по имени, а не штурмовиком, или неуклюжим неумехой. Я дотронулся до её кожи, она была мягкой и прохладной. — Леди, а почему в облике призрака, а не вот так? — Это отвлекало бы вас от тренировок и занятий, и к тому же у призраков отсутствуют некоторые чувства, такие как стыд и совесть. Иначе как бы я могла спокойно входить к вам в комнату, когда вы голышом спите поверх простыней, или наблюдать за вами, когда вы моетесь. Она звонко рассмеялась. это
