товарищам утром потягивающийся Вилли.
- А ты думал, они будут пятиться до Волги?
- Нет, но откуда у них новые дивизии?
- Наверное, гонят из бескрайней Сибири!
Батальон, где служил Иоганн, целый день трясся в грохочущих машинах. Солдаты видели вдоль широкой автотрассы длинные вереницы разбитых русских тракторов, пушек и старомодно выглядевших зелёных фордовских грузовиков, над которыми все так много смеялись, прежде чем узнали об их долговечности.
- Видите наши подбитые танки? – спросил друзей Ковач, показав рукой на обугленные остовы поверженных гигантов и армейских грузовиков. – Мы тоже дорого платим.
Никто не ответил ему, так как каждый ветеран сам пережёвывал мрачную мысль о цене, заплаченной за наступление. Часть Иоганна выдвигалась к великой русской реке Волге, нацеливаясь на песчаные дюны Поволжья, в качестве поддержки с фланга стальному клину, прорывавшемуся через бескрайние степи.
- Бесконечные территории русских наводят на меня тоску. – Признался Ковач и приложился к фляге с водкой. – Если они не сдадутся, нам придётся топать до Владивостока.
- Не приведи Господи!
Дивизия за дивизией катились по большой излучине Дона, через узкую полосу захваченной ими советской земли к промышленному Сталинграду. Двигались бесконечные колонны пехоты, артиллерии на конной и механической тяге, полевые орудия всех калибров, лёгкие и тяжёлые зенитки, броневые машины всех видов, грузовики снабжения и мотоциклы.
- Попасть в 6-ю армию считается великой честью! – напыщенно сказал молодой солдат из недавнего пополнения, Иоганн даже не знал его имени. - Ибо это несокрушимая арийская армада!
- Это тебе так внушили на родине? – с иронией спросил Майер.
- Конечно, - не замечая подвоха, ответил прыщавый паренёк. – Нас там называют «Гвардейцы фюрера!».
- Да ты что!
- Именно так, - не успокаивался парень, явно воспитанный на идеологии национал-социализма. – Нужно быть достойным этого великого звания.
- Я посмотрю, что он запоёт после недели боёв. – Негромко сказал Вилли на ухо Иоганну.
- Если доживёт…
Войска рвались вперёд и обгоняли друг друга, пока грунтовые дороги не оказывались полностью забитыми, в то время как в воздухе было не менее тесно от пикирующих и обычных бомбардировщиков, истребителей, истребителей-бомбардировщиков и транспортных самолётов. Все они направлялись в Сталинград.
- У русских обнаружились свежие войска и поразительно большое количество военной техники. – Флегматично заметил Пилле.
- Они расставляют закалённые в бою дивизии, там, где фронт оставался спокойным, и основательно окапываются по всей линии новых позиций. – Поддержал товарища Францл. - С каждым днём их сопротивление возрастает.
Чёрные тучи сгущались на небе, за ними последовали первые вспышки ломаных молний и грохнули раскаты грома. Разразилась нереальная гроза. Гром был таким оглушительным, что напоминал огненную завесу артиллерии при массированной поддержке с воздуха.
- Начался всемирный потоп?
Хлынул проливной, как из ведра, дождь. В считаные минуты все промокли до нитки. Земля превратилась в болото, колёса машин прокручивались на жирном чернозёме.
- Стой! – последовала офицерская команда из кабины грузовика. – Будем ночевать здесь.
Солдаты кое-как расставили вокруг себя плащ-палатки и заползли под них. Дождь продолжал лить всю ночь. Утром им даже не пришлось снова залазить в кузов машины, противник оказался от них буквально в полукилометре.
- Промок как мышь, - жаловался товарищам Пилле. – Мне кажется, я заболеваю.
- В нашем положении это даже хорошо, - заметил жующий Ковач. – Отправят в госпиталь, и возможно это спасёт тебе жизнь.
- Вряд ли успеют, через несколько минут начнётся бой. - Иоганн взял пулемёт и последовал за Францлом, который уже пошёл вперёд с боеприпасами.
Охваченный с фланга, противник стал отступать за довольно полноводную речку. Немцы без колебаний прыгнули в реку, пытаясь не дать оторваться врагам. Грязно-коричневая вода доходила им сначала до бёдер, потом до груди.
- Как бы нам не остаться в этой чёртовой речушке! – задыхаясь от напряжения, прошипел Вилли.
Течение не было быстрым, но каждый шаг давался с огромным трудом. У Иоганна насквозь промокла форма, а ил на дне засасывал набравшие воды сапоги. Не замечал он и боли в руках, уставших держать над головой тяжёлый пулемёт. Всё, что Майер видел, было бесчисленными всплесками воды от ударявших повсюду пуль.
- Мне это совсем не нравится. – Подумал он и прибавил хода.
Иоганн старался изо всех сил делать большие шаги или прыгать. Это было бесполезно, он продвигался еле-еле.
- Быстрее... быстрее... ещё несколько метров!
Майер даже закрыл глаза и отрешился от всяких звуков; представил себе, что удалось форсировать водную преграду, и в укрытии все смогут перевести дух.
- Господи, помоги мне сделать эти несколько шагов! – взмолился он и даже поднял к небу глаза.
Отделение в полном составе почти добралось до берега, когда Ковач схватился обеими руками за грудь и согнулся. Он безвольно рухнул в воду и забился, захлебываясь.
- Ковач, Ковач, старина!
Пилле бросил винтовку и потащил товарища обратно на берег.
- Броденфельд! - крикнул Иоганн парню рядом. - Подержи-ка на минутку пулемёт.
Но лейтенант Штрауб находился уже рядом с ними.
- Предоставь это мне! - крикнул он и принял горячее оружие.
В то время как остальные выбрались на берег и открыли плотную стрельбу, чтобы обеспечить прикрытие, они с Пилле подхватили Ковача, который потерял сознание, и двинулись через речку.
- Надеюсь, он выдержит, - сказал Пилле и натужно вздохнул.
Иоганн больше не думал о пулях, которые били по воде; он думал только о друге Коваче и удивлялся, что тот ещё жив:
- Его униформа потемнела от крови, но, может быть, его спасёт то, что он крепкого сложения. И если он выживет, то, конечно, будет отправлен домой. Он напишет нам, что выздоравливает. Он расскажет дома своим родным о нас. Вернется к своей прежней работе и будет рад не исполнять свой долг, убивая других людей.
В голове Иоганна метались хаотичные мысли никак не связанные с ситуацией, в которой они оказались.
- Но что за работа была у Ковача? – Он перехватил поудобнее тяжёлое даже в воде тело. - Ах да, он же говорил, что делает кинофильмы. Прекрасная работа, я был бы не против и сам заняться этим делом. Фактически старина Ковач никогда много о себе не рассказывал. Мы даже не знали его полного имени. Мы так долго были вместе. А теперь нам придется обходиться без него. Как же мы хорошо ладили друг с другом, несмотря на то, что он был намного старше. Нам будет его не хватать…
Наконец они выбрались из воды и благополучно добрались до ротной медсанчасти. Как можно осторожнее положили товарища между раненым, у которого, по всей видимости, было ранение в живот, и солдатом из второго взвода, раненного в голову, который метался в бреду.
- Что тут у вас? - Коренастый фельдшер пощупал пульс Ковача, кивнул, будто остался доволен результатом, затем расстегнул его гимнастёрку.
Рубашка быстро пропитывалась венозной кровью. Фельдшер разрезал её, обнажив волосатое тело, и
