когда вернулась к себе в комнату. Она тут же вспомнила и подобный вопрос Дженни.
До этого момента вся ее жизнь была посвящена музыке, на мысли о мужчинах и о романтических отношениях времени не хватало, да Элла и не задумывалась о таких вещах. Однако все почему-то изменилось после встречи с Вадимом в Париже. Вадим проник к ней в мысли, и непозволительно часто она стала представлять себе, как он целует ее, ласкает…
Элла прикусила губу, пытаясь прогнать от себя яркие эротические фантазии, которые с каждым днем становились все более реальными. Непонятным образом вся ее жизнь, которая раньше плавно текла, вдруг стала запутанной, и она больше не знала, чего хочет.
Как можно жить в доме, зная, что в другой его части находится Александров? Такое соседство пугало Эллу.
«Впрочем, — озабоченно напомнила она себе, — у меня нет выбора».
Съехать отсюда она могла только в том случае, если сыщется подходящая квартира, а пока ей предстояло смириться с присутствием Вадима.
Был только один способ отрешиться от тяжелых мыслей — погрузиться в музыку. Скрипка всегда помогала Элле успокоиться и собраться с мыслями, поэтому она, тяжело вдохнув, отправилась в гостиную.
Можно было не бояться, что ее музицирование в ближайший час, а может быть, и два помешает новому жильцу, поскольку почти сразу после ухода Стивена и Лили, Вадим объявил, что отправляется в город обедать. Он пригласил ее составить ему компанию, но Элла ответила гордым отказом, сославшись на необходимость репетировать.
Ей хотелось немного поработать над сонатой Дебюсси, которую она планировала вставить в свой следующий альбом, а потом надо было отправиться в супермаркет за продуктами. Холодильник у нее стоял пустой.
— Ты понимаешь, что играла без всякого перерыва четыре часа подряд? А может быть, даже и дольше, — сказал Вадим, заглядывая в комнату, поскольку французские окна Элла оставила открытыми. Он вернулся после обеда, услышал разносившийся по саду один из концертов Элгара и вместо того, чтобы, как планировал, читать финансовую газету, сел и стал слушать. — Пора ужинать.
Элла опустила скрипку и нахмурилась.
— Ужинать? — переспросила она удивленно. — А сколько сейчас времени?
— Почти семь.
— Черт! — невольно вырвалось у нее.
В животе у нее заурчало, напоминая, что она весь день ничего не ела, а все ближайшие магазины в воскресный день в семь уже закрыты.
Однако неожиданно до нее откуда-то донесся ароматный запах еды. Она с интересом принюхалась и заметила, как Вадим усмехнулся.
— Я заказал нам ужин. Надеюсь, ты любишь тайскую кухню?
Некоторое время ушло на внутреннюю борьбу между голодом и данным себе словом, что она, пока ищет новую квартиру, будет вести совершенно независимую от Вадима жизнь, даже не вспоминая о нем. Голод победил.
— Обожаю, — кивнула Элла, сдаваясь.
— Вот и отлично.
Вадим улыбнулся, но его улыбка показалась ей какой-то неестественной, автоматической. Обычных искорок в глазах у него не появилось. И весь он был молчаливым, отстраненным и одиноким. Сердце Эллы тревожно сжалось, но уже в следующую минуту до того, как она могла задуматься о чем-либо, улыбка у него сделалась шире, и он многозначительно подмигнул ей.
— Жду. Заходи, когда будешь готова, — сказал Вадим, показывая на дверь, ведущую в основную часть дома.
Она не видела никаких причин, почему ей нельзя было сразу последовать за ним, однако, критически оглядев себя, Элла направилась в спальню. Душный июньский вечер предполагал что-нибудь более легкое и элегантное, чем джинсы и майка, поэтому она надела серебристое шелковое платье, которое как-то купила по совету Дженни.
Быстрыми движениями накрасила ресницы, причесалась и провела розовым блеском по губам, потом подушилась и нервно посмотрела на себя в зеркало.
Увидев собственное отражение, Элла недовольно скривилась. Глаза у нее были подозрительно блестящими, а щеки — с лихорадочным румянцем.
«Это просто ужин, — напомнила себе Элла, подходя к дверям, ведущим в основную часть дома. — Никакой романтики!»
Вадиму не нужны были сантименты. Раньше ей казалось, что ему хочется переспать с ней. Теперь и в этом она была не уверена.
«Да в чем вообще я теперь уверена?» — пронеслось у Эллы в голове, и она тяжело вздохнула.
У нее было только одно желание: во время предстоящего ужина не потерять голову и не попасть под чары Александрова.
Однако, войдя в столовую, Элла на какое-то мгновение замерла. У нее раскрылся рот от изумления, когда она увидела Вадима и накрытый на двоих стол со свечами и букетом белых роз в центре. Все мысли мгновенно вылетели у нее из головы, а сердце гулко забилось.
В обтягивающих черных брюках и белой шелковой рубашке Александров выглядел сногсшибательно. Вдобавок к этому рубашка его была настолько прозрачной, что Элла могла разглядеть его грудь и даже волоски на ней. Этого всего хватало для того, чтобы атмосфера в комнате мгновенно наэлектризовалась. Элла понимала, что оба они думали совсем не о еде.
— Тебе идет это платье, — сказал Вадим, поднимаясь ей навстречу.
Этих слов и едва заметной хрипотцы в голосе Вадима оказалось достаточно, чтобы у Эллы пересохло в горле и она смущенно опустила глаза.
— Спасибо.
«Неужели это мой голос?» — подумала Элла, старательно расправляя на коленях салфетку и пытаясь не смотреть на Вадима, чтобы дать себе время прийти в себя.
— Хочешь шампанского?
Элла отрицательно замотала головой, вспомнив предыдущий вечер, и потянулась к кувшину с водой, чтобы наполнить свой бокал.
— Я лучше воды себе налью, — сказала она, покраснев, потому что улыбка, появившаяся на лице Вадима, говорила о том, что он догадывается о причинах ее отказа от шампанского.
Их взгляды пересеклись, и Элла поняла, что начинает тонуть в его голубых глазах. Однако в этот момент в комнату кто-то вошел, и это нарушило интимную, чувственную атмосферу.
— А вот и ужин. Надеюсь, ты очень голодная, — сказал Вадим, увидев разнообразие блюд на подносе официанта.
— Ужасно! — призналась Элла и схватилась за ложку.
Суп показался ей божественным, и, быстро справившись с ним, она принялась пробовать остальные блюда. Лицо у нее сделалось таким сосредоточенным, что Вадим не сдержал улыбки.
— Рад, что ты с таким аппетитом ешь. Большинство из знакомых мне женщин обычно только листьями салата и ограничиваются.
— Мне повезло, что я могу себя не ограничивать и при этом не набираю вес, — пожала плечами Элла. — Похоже, я всегда буду тощей и о пышных формах могу не мечтать.
— Я бы сказал, что ты стройная, а не тощая. — Его взгляд заскользил по ее плечам, а потом спустился к груди. — И при твоей фигуре у тебя именно такая грудь, какая должна быть. Мне ужасно не нравятся эти молодые женщины, которые вставляют себе имплантаты. Смотрится это отвратительно: будто они футбольные мячи себе подложили. Я предпочитаю естественность.
Под его пристальным взглядом Элла покраснела. Она старалась отогнать от себя мысли обо всех тех женщинах, которые перебывали в его постели, а заодно и отыскать новую тему, менее рискованную.
— Расскажи мне о своем бизнесе. Как ты начал заниматься мобильными телефонами? — спросила
