Мертвое «да»

3. «Лес вдали стоит уже немой…»

Лес вдали стоит уже немой.
Легкий сумрак. Очень низко тучи.
Я не знаю, что опять со мной.
Быть беде… И скоро. Неминучей.

От костра идет широкий дым.
Пастушонок охватил колени.
Он молчит. Мы часто с ним сидим.
Тихий вечер в поле предосенний.

Мягкий профиль русского лица.
Пастушка зовут, как в сказке — Ваней,
Так сидеть бы с Ваней без конца.
Не забыть мне наших с ним молчаний.

Дома будут речи про войну,
Уберечь уже не может чудо…
На рассвете все же я засну.
Буду спать тревожно, чутко, худо.

4. «Не откроют на окнах ставней…»

Не откроют на окнах ставней,
Печи жарко не будут топиться.
И мечте нашей, очень давней,
Не судьба уж теперь воплотиться.

Первый раз Рождество в усадьбе.
Пантелей, наряжённый медведем.
И гаданья (о нашей свадьбе?),
На которую мы, вот, не едем…

И трещали б морозы грозно,
И метель завывала бы жутко…
Я об этом мечтал серьёзно…
Жизнь решила — нелепая шутка.

Непоротово, август 1939

«За 30 лет, прожитых в этом мире…»

За 30 лет, прожитых в этом мире,
Ты мог понять (и примириться мог),
Что счастья нет, что 2х2=4,
А остальное — трусость и подлог…

За ложь, что нам рассказывала нянька,
Не раз, не два мы разбивали лоб.
Но зашатавшись с горя, ванька-встанька
Опять встает, — и так по самый гроб.

Душа давным-давно окаменела,
Но ведь живут годами без души,
Пока еще не износилось тело
И легкие и сердце хороши.

«Слезы… Но едкие взрослые слезы…»

Слезы… Но едкие взрослые слезы.
Розы… Но в общем бывают ведь розы —
В Ницце и всюду есть множество роз.

Слезы и розы… Но только без позы,
Трезво, бесцельно и очень всерьез.