попробуем спасти то, что еще можно спасти, и придумаем что-нибудь на ужин.
Улыбка стала смелее. Саманта вытерла щеки посудным полотенцем, огляделась и кивнула.
— Конечно. И придумывать ничего не надо. Не могла же я полностью испортить такой кусище мяса. Сейчас поскребу ножом, очищу от угольков — и все будет прекрасно.
Она взялась за нож и уже через минуту полностью успокоилась, даже начав что-то напевать себе под нос. Звук этот должен был бы свести его с ума, но Крис ощутил странную умиротворенность, словно рядом с ним звенел горный ручей или ветер гулял в кронах деревьев, шевеля сухую и звонкую осеннюю листву.
Остановившись у окна и прикрывшись газетой, он незаметно наблюдал за ней.
Невероятно, но она не просто успокоилась, но и выглядела довольной и даже счастливой.
Почему?
Потому что чувствовала себя в безопасности?
Или потому что избежала женского приюта, где пришлось бы делить комнатку с теми, к кому фортуна так и не повернулась лицом?
А может быть, потому, что рядом он?
«С тобой я чувствую себя в безопасности».
Чепуха. Очередной трюк. О какой безопасности может идти речь? Его квартира вовсе не неприступная крепость. Его дверь можно легко разнести выстрелом из базуки. У него нет металлической сетки на окнах и пулемета в прихожей. Скорее всего, ей просто не улыбается принимать душ с еще парой дюжин женщин.
Ладно, он позволит ей остаться дней на семь-десять. Максимум — на две недели. Пусть встанет на ноги, пусть что-то заработает. А потом они попрощаются. Саманта либо уедет в Калифорнию, либо вернется домой, в Милфорд. Здесь ей нечего делать. Дартстоун не место для молодой и красивой женщины. А уж если ей и взбредет в голову задержаться, пусть подыскивает другое жилье. Слезами ей больше его не пронять. Он и впрямь сделал для нее больше, чем для многих других.
К немалому удивлению, как Криса, так и самой Саманты, ей удалось соорудить неплохой ужин. Возможно, в ресторане их накормили бы лучше, но, с другой стороны, как признал сам хозяин, в его жизни были ужины и похуже. Потом она отослала Криса в гостиную, настояв на том, что уберет со стола и помоет посуду сама. Пусть не получилось с готовкой, с уборкой такого конфуза не будет.
Минут пять он сидел на диване перед телевизором, перескакивая с канала на канал, потом развернул газету, пробежал взглядом заголовки и перешел к спортивному разделу.
Еще минут через пять Саманта закончила с делами на кухне и вплыла в гостиную с подносом, на котором стояла бутылка мерло и два бокала. Поставив поднос на столик, она уже приготовилась сесть, как вдруг увидела свернувшегося рядом с Крисом кота.
— О! У тебя есть котик! А как его зовут?
— Том.
— Том? А где же Джерри?
— Джерри здесь больше не живет. Саманта протянула руку, чтобы погладить домашнего любимца, но полосатый хищник вдруг подпрыгнул, скатился с дивана и уселся у стены, настороженно и откровенно недружелюбно посматривая на нее желтыми глазами.
Она огорченно развела руками.
— Ну вот. Знакомство не удалось. Похоже, я ему не очень понравилась.
Крис отложил газету.
— Не обращай внимания. Ему никто не нравится.
— Кроме тебя. Вы же с ним уживаетесь, верно?
— Передо мной он просто заискивает. Боится, что я его выгоню. Может, я и не самый лучший хозяин, но голодом его не морю.
Саманта покачала головой. Ерунда. Заискивают и подлизываются собаки, но никак не кошки. Кот скорее умрет с голоду, чем согласится жить бок о бок с человеком, который ему неприятен.
— И ты все время держишь его в квартире? — спросила она.
— Да. Район здесь не самый хороший.
— Я бы не назвала Тома образцовым котом. Наверняка тот еще проказник.
— Нет. Том тихоня и домосед.
— Что-то не верится.
— Точно. Я ведь его не запираю. При желании он мог бы разгуливать сейчас по крыше.
— Пожалуй. А откуда он у тебя взялся?
— В прошлом году забежал в подъезд, спасаясь от овчарки. Потом увязался за мной. Трое суток ночевал на площадке, пока я не впустил его в квартиру.
— Ты поступил благородно.
— А что мне еще оставалось? Слушать, как он орет ночью на площадке?
— Ты мог бы выбросить его на улицу, но не сделал этого. Тому повезло, как и мне.
Крис неловко заворочался, сложил газету, посмотрел на кота.
— Э, послушай… Ты, может быть, хочешь спать? Я только…
— Нет! Конечно нет! Еще и восьми нет. Ты же не ложишься спать в такую рань?
Крис помолчал, потом пожал плечами.
— Вообще-то нет, но, если хочешь, я могу пойти в спальню. Почитать или…
— Нет, Крис! У нас еще есть полбутылки вина. Давай посмотрим что-нибудь по телевизору, ладно? Может, футбол или теннис?
Меньше всего ему хотелось бы быть изгнанным из собственной гостиной в восемь часов вечера. С минуту Крис терпеливо наблюдал за мелькавшими на экране картинками. Не найдя ничего по вкусу, Саманта покачала головой.
— Да что ж это за день такой! Даже посмотреть нечего! Фэшн-шоу… новости… животный мир… А это что такое? О, новая телеигра. Три пары отправляются на необитаемый остров в Карибском море, и им разрешается взять с собой не больше одного чемодана вещей!
— Подожди, дай-ка мне. — Он забрал у нее пульт и переключился на полицейский сериал. — Вот так. Здесь, по крайней мере есть сюжет.
— Да уж, — протянула Саманта, но спорить не стала и разлила по бокалам остатки вина. — Хотя… Почему бы и нет? Я еще не употребила свою обязательную порцию насилия.
— И, пожалуйста, запомни, — сказал Крис, кладя пульт на диван между ними и поднимая бокал, — отныне за пульт отвечаю я. Ясно?
Он произнес это таким серьезным тоном и с таким важным видом, что Саманта едва не рассмеялась. Впрочем, разве мужчины не все такие? Каждый хочет быть начальником, кем-то командовать, чем-то распоряжаться.
Она подобрала под себя ноги и откинулась на подушечку, посматривая то на экран, то на Криса, наблюдавшего за телевизионной драмой с нескрываемым интересом и вниманием. Через какое-то время и Том, пересилив природную неприязнь к женскому полу, вспрыгнул на диван и разлегся рядом с хозяином.
По мере того, как неизбежная схватка добра со злом приближалась к очередной развязке, взгляд Саманты все чаще останавливался на Крисе. Она вспоминала свое чудесное спасение на дороге, долгую поездку в Дартстоун, первоначальный страх перед незнакомцем и, наконец, настоящее приключение в баре. Понемногу ощущение безопасности, покоя и уюта окутывало ее словно теплым одеялом.
Впрочем, кроме этого чувства просыпались и другие. А вот с ними Саманта повела настоящую, бескомпромиссную борьбу. А все дело в том, что теперь, когда проблема разрешилась — пусть даже временно — и они с Крисом уже не кричали друг на друга, а мирно располагались на одном диване, эти чувства не сулили ничего хорошего.
Странно, откуда они вообще появились. Крис вовсе не был хорош собой в классическом смысле этого слова, и лицо его казалось высеченным из куска гранита не слишком умелым мастером. А если добавить, словно приклеенное выражение угрюмости и напряжения и взгляд исподлобья…
