— Примерь и посмотрим. Какой у тебя размер обуви?
— Пятый.
Продавщица кивком указала на корзину, в которой вперемешку лежали сандалии, туфли, полусапожки и даже кроссовки. Несколько секунд Крис с видом знатока изучал эту гору мусора, потом одном движением вытащил пару чудовищ на толстенной платформе и с высоченными каблуками.
— Примерочная вон там. — Девица за прилавком сочувственно покачала головой и, заметив, что Крис отвернулся, шепотом добавила: — И где ты только подцепила такого урода?
Саманта ответила ослепительной улыбкой.
— На шоссе, дорогуша.
В примерочной она вылезла из джинсов и влезла в юбчонку. Потом стащила блузку и бюстгальтер и натянула через голову топ. Оставалось только оценить общий эффект. Саманта повернулась к зеркалу и застыла.
Юбка оказалась не просто коротка, а коротка донельзя, туфли превратили ее в сестру Гулливера. Появись она в таком виде на улицах родного Милфорда, половина населения городка заклеймила бы ее блудницей и растлительницей и потребовала бы вымазать в дегте, обвалять в перьях и изгнать на вечные времена.
Зато другая половина наверняка бы зашлась от восторга.
Саманта всегда любила переодеваться и была полностью согласна с Джессикой Рейнхорн, которая утверждала, что репетиции должны проходить только в костюмах. Избавляясь от своей одежды, она готовилась к трансформации в другой образ, другой характер.
Прежняя Саманта исчезла, и в примерочной стояла горячая девчонка, патрульная ночных улиц, дикая кошка. Она лениво подмигнула своему отражению в зеркале, призывно-кокетливо опустила ресницы, разгладила невидимые складки на бедре и, вскинув руки, разметала волосы, превратив скромную прическу примерной девочки в нечто беспорядочно-чувственное.
— Неплохо, — прошептала Саманта и вдруг заметила, что ее образу недостает убедительности в одной существенной детали. Ну, нет, так не пойдет. Высунув из-за желтой занавески голову, она поймала взгляд продавщицы. — На минутку… У вас найдется что-нибудь для макияжа?
— Мм… Да, конечно.
Саманта не любила пользоваться чужой косметикой, но, как говорится, искусство требует жертв. Да и вряд ли стоит привередничать человеку, с ног до головы вырядившемуся в чужие обноски.
Через пять минут из зеркала на нее смотрела жрица продажной любви с неимоверно черными бровями, ярко-красными, словно у только что отведавшего крови вампира, губами и подрумяненными щечками.
Да! — поняла она. Это то, что надо! Гонзалес будет ронять слюни.
Саманта вышла из примерочной в полной уверенности, что Крис если и не упадет замертво, то, во всяком случае промычит что-нибудь одобрительное.
Надежды ее разбились, как волны о камень.
Он смерил ее оценивающим взглядом, и она мгновенно поняла, что зацепила его, пробудила дремлющее желание, заставила сердце перейти, по крайней мере на вторую передачу. Разумеется, о такой красотке мечтает каждый мужчина, в жилах которого течет кровь, а не подкрашенная клюквенным сиропом водичка.
Его взгляд прополз выше и остановился на ее груди. Лоб прочертили две вертикальные морщины. Крис нахмурился и разочарованно покачал головой.
Она моментально скисла и опустила руки.
— Что?
Он шагнул к ящику с нижним бельем и, выхватив из кучи жуткий красный бюстгальтер, швырнул его Саманте. Видеть столько лайкры и кружев в одном месте ей еще не приходилось. Проблемы с заполнением свободного пространства возникли бы даже у Памелы Андерсон и Анны Николь Смит.
Крис повернулся к продавщице.
— Пачка салфеток найдется? Та покачала головой.
— Боюсь, что…
— А туалетная бумага?
Она кивнула и уже через полминуты, сбегав в туалетную комнату, вернулась с рулоном розовой туалетной бумаги.
— Вот…
Крис бросил рулон Саманте.
— Приступай.
— Шутишь?
— Я похож на шутника?
Нет, на шутника он не походил. Улыбка скорее посетила бы каменные лица президентов на горе Рашмор, чем эту застывшую физиономию.
Она снова скрылась в примерочной и приступила к делу. Бумаги едва хватило. Представив бывшую владелицу бюстгальтера, Саманта поежилась. Воображение рисовало нечто невероятное. Нормальная женщина не могла иметь таких грудей. Может быть, сестра Годзиллы…
Она повертелась перед зеркалом, проверяя, все ли в порядке. Покачала головой. И с оптимистичной улыбкой выступила из-за шторы.
— Ну, что думаешь? Тебе нравится? Только не вздумай стряхивать пепел мне за пазуху.
Крис отвернулся.
— Пойдет.
Он уже достал бумажник, когда Саманта вдруг поняла, что в таком наряде покроется гусиной кожей, как только переступит порог.
— Эй, стой! Я же замерзну!
— Так купи себе пальто.
— Пальто? — Молчавшая последние две или три минуты продавщица мгновенно оживилась. — О! У меня есть чудесная курточка! Вам только ее и не хватает! Минутку!
Она промчалась по проходу между ящиками, тюками и узлами и вернулась с курточкой, сшитой из кусочков лиловой кожи.
Угадать, какое именно животное могло иметь такой окрас, было невозможно.
— Клево, да? — с придыханием спросила продавщица. — Я и сама на нее глаз положила, но эта прелесть тянет на восемь баксов, а мне надо еще дожить до пятницы. К тому же, если честно, на тебе она будет смотреться лучше.
Комплимент прозвучал довольно двусмысленно. Саманта подергала себя за мочку уха. Восемь баксов? В данный момент эта сумма представлялась ей эквивалентной восьми тысячам. С другой стороны, за такую потрясную вещь можно было бы отдать и больше.
Она повернулась к Крису.
— За куртку платишь ты.
— То есть?
— Обеспечение работника спецодеждой — обязанность работодателя.
— Но ты же потом оставишь ее себе!
— Надеюсь, что оставлю. Или ты претендуешь на то, чтобы добавить ее к своему гардеробу?
— Из нее мог бы получиться неплохой коврик, — шепнул Крис ей на ухо.
— Соседи сочли бы тебя за извращенца, — так же шепотом ответила Саманта.
Он обжег ее суровым взглядом, тяжко вздохнул и повернулся к продавщице.
— Ладно. Я беру эту чертову куртку. Девица просияла.
— Я, пожалуй, уже не буду переодеваться, — сказала Саманта. — У вас найдется мешок для моей старой одежды?
— Секундочку.
Саманта сняла куртку с вешалки, просунула руки в рукава и отошла к зеркалу.
— Красота! Упасть не встать. — Она посмотрела через плечо на Криса. — Тебе нравится, милый?
