Беру рюкзак и достаю карту.
Это было шоком, я не могла поверить, что ты действительно позвонила в полицию, Дженни.
Разворачиваю карту, чтобы взглянуть на нее в последний раз.
Не стоило мне так думать. Потому что, как выяснилось, это не ты им звонила.
Затем я сминаю ее в шарик, размером с кулак.
Я узнала об этом на следующий день, когда в школе все обсуждали произошедшее прошлой ночью. И речь шла не об упавшем знаке.
Бросаю карту подальше в кусты.
Все говорили об аварии, которая произошла из-за упавшего знака. Я об этом ничего не знала…
Той ночью, повесив телефонную трубку, я еще какое-то время бесцельно бродила по улицам. Прежде чем вернуться домой, мне нужно было как-то успокоиться, перестать плакать. Если бы мои родители увидели меня зареванной, они стали бы задавать слишком много вопросов, на которые я не могла ответить.
Сейчас я делаю то же самое. Просто хожу.
Я не плакал в ночь вечеринки, но сейчас я еле сдерживаю слезы, поэтому не могу идти домой.
Я все ходила, ходила. И постепенно мне становилось лучше. На улице было прохладно и туманно. Дождя уже не было.
Я бродила часами, представляя, как туман сгущается и поглощает меня. Мысль о том, что можно так просто исчезнуть, делала меня счастливее. Но, как вы знаете, этого так и не случилось.
* * * Открываю плеер, чтобы перевернуть кассету на другую сторону. Конец истории все ближе.
О боже, неужели скоро все закончится? Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза.
* * * Не отворачивайтесь от меня. Дослушайте оставшиеся две истории.
Наверное, я не имею права просить вас об этом, потому что я сама не смогла этого сделать. Я отвернулась от себя!
И на самом деле весь мой рассказ как раз о том, как я себя отвергла. Неважно, что и о ком я говорила раньше, в конце концов, я сама во всем виновата.
Ее голос кажется спокойным, похоже, она довольна.
До этой вечеринки я так часто думала о том, чтобы все бросить.
Не знаю, может, некоторые люди больше, чем другие, предрасположены к подобным мыслям? Кто знает… Но когда у меня случались неприятности, я все время пасовала, я мечтала, чтобы все это закончилось… раз и навсегда. Я должна наконец произнести это слово вслух… я всерьез задумывалась… о… самоубийстве.
Злость, упрек — все это куда-то исчезло. Она уже все для себя решила.
После всего, о чем я говорила в этих записях, после всего, что произошло, я думала о самоубийстве. Обычно это была просто случайная идея — вот бы взять и умереть.
Я много раз об этом думал, но не мог произнести вслух.
Но иногда дело этим не ограничивалось, и я представляла, как бы я это сделала. Я ложилась на кровать и думала, что мне для этого нужно.
Ружье?
Нет. У нас его никогда не было, и я не знала, где его раздобыть.
А может, повеситься?
Как и где я смогу это сделать? И даже если я придумаю, как и где, не могу себе представить, как кто-нибудь найдет меня в таком виде — болтающейся в нескольких сантиметрах от пола. Ну, не могу же я так поступить с родителями.
Так как же они тебя нашли? Столько слухов ходит.
Это стало своего рода болезненной, жестокой игрой — представлять разные способы самоубийства. Оказалось, что даже к этому делу можно подойти творчески.
Ты наглоталась таблеток — это то, что мы знаем. Также говорят, что ты потеряла сознание и утонула в ванной.
В итоге я остановилась на двух вариантах.
Если я хочу, чтобы все решили, что это несчастный случай, тогда мне нужно инсценировать аварию — вылететь с дороги, причем в каком-нибудь таком месте — я уже присмотрела несколько подходящих, — где у меня точно не будет шанса спастись.
Другие говорят, что ты начала набирать воду в ванну, но уснула в кровати. Твои родители пришли домой, увидели, что ванна перелилась через край, и стали звать тебя. Но им никто не ответил.
Затем появилась идея с кассетами.
Тогда возник вопрос: могу ли я вам доверять? Не пойдете ли вы к моим родителям?
Тишина.
Не знаю. Не уверена.
Она думает, мы можем проболтаться. Просто подойдем к кому-нибудь и скажем:
— Хочешь, расскажу тебе страшный секрет?
Я выбрала наименее болезненный способ из всех возможных. Таблетки.
У меня скрутило живот, вот-вот стошнит. И тогда из меня выйдет все — еда… мысли… эмоции…
Но какие таблетки? И сколько их нужно? Не знаю. И у меня нет времени это выяснить, потому что я собираюсь сделать это… завтра.
Ух ты.
Сижу на обочине около темного тихого перекрестка.
Завтра меня здесь уже не будет…
Непонятно, живет ли кто-нибудь в окружающих меня домах. Лишь в нескольких окнах виднеется голубоватый свет телевизоров. В трети из них на крыльце горит свет, а в остальных газон не стрижен и не видно припаркованных на подъездных аллеях машин.
Завтра я встану, оденусь и пойду на почту. Там я отправлю комплект кассет Джастину Фоли, тем самым отрезав себе путь к отступлению. Из-за этого я опоздаю на первый урок. Это будет наш последний день вместе. Единственная разница между нами будет в том, что я буду об этом знать, а вы — нет.
Видел ли я ее в школе в тот день? Очень хочется вспомнить, как это было.
Вы будете вести себя как обычно. Помните, что последнее сказали мне?
Нет.
Последнее, что сделали?
Улыбнулся. Я в этом уверен!
После той вечеринки я все время тебе улыбался, но ты ходила, уткнувшись в пол, не поднимая глаз. Теперь я знаю почему. Ты уже приняла решение.
А что я вам сказала? Поверьте, я тщательно взвешивала каждое свое слово.
Вроде ничего особенного.
Сначала ты велела мне уйти, а после начала игнорировать.
