— Они вон там, — показала она в ту сторону, где видела их в последний раз.
Алекс, выбран катер мощным мотором, прыгнул на борт и стал отвязывать канаты.
— Что вы собираетесь делать — спросила она.
— Идти за ними жизнь и репутация Альтеи в опасности! — крикнул он. — Возвращайтесь в отель и обсохните.
У нее мелькнула вдруг мысль, что она должна защитить Альтею от гнева брата, к тому же она очень тревожилась за девушку.
— Я с вами, — закричала она, — подождите!
Шум мотора заглушил ее голос, и катер рванулся в открытое море. Не раздумывая, она прыгнула на палубу и упала на руки и колени.
Это был маленький прогулочный катер, ей еще повезло, что она не промахнулась. Дверь в кабину была полуоткрыта и она прошмыгнула туда, захлопнув ее за собой. Алекс правил, девушка была совсем рядом, но он не замечал ее. Прожектор освещал бушующие волны, но нигде не было признаков лодки.
— Должно быть, они направились к мысу, — произнесла девушка, стуча зубами, — Альтея говорила, что они туда обычно ездят.
— Господи Боже мой, Чармиэн! — в ужасе уставился он на нее. — Как вы здесь очутились?
— Я… я прыгнула.
— Вы маленькая идиотка! Вы же промокли насквозь. Пойдите и найдите что-нибудь сухое, там, в шкафу у правого борта, переоденьтесь.
Он включил свет, и каюта позади них осветилась. Чармиэн понятия не имела, который борт правый, но ей повезло — она нашла шкафчик, там были разные шерстяные вещи. Вернувшись, она увидала нечто страшное, вроде черной горы, надвигающейся на них. В следующий миг катер содрогнулся и свет погас. Ее швырнуло вперед и ударило головой о край чего-то. Она потеряла сознание.
Глава 9
Должно быть, пора вставать, еще как бы во сне подумала Чармиэн. Вроде бы стало светлее, а «Ксантиппа» уходит очень рано, чтобы успеть к самолету из Афин. Надо разбудить Гортензию — она ведь соня. Испытывая тошноту, она привстала. Сегодня ведь ее последнее утро на острове.
Девушка шевельнула локтем… Что-то ее постель очень узкая? А что это такое там, у нее за плечами? Она взглянула на свет и поняла, что он идет не из окна, а откуда-то из центра помещения, и вдруг сообразила, что это раскачивается под низким потолком сигнальный фонарь.
Придерживая рукой голову, которая очень болела, она силилась припомнить все происшедшее. Шаг за шагом память возвращалась. Она обо что-то ударилась… ну да, вот и шишка на лбу, а вот еще синяк. Потом ее кто-то поднял с пола мягкими руками, и нежный голос шептал тихие слова. Какие-то хорошие слова. Ах да, это были слова — «Agapu mou!» — те самые, которым она обучала Рока.
Она обнаружила, что одета в спасательный жилет, а под ним на ней толстый белый свитер, доходящий до колен. Кто-то снял с нее мокрую одежду, надел сухую. Мог ли это быть Алекс? Кроме него, на борту ведь никого не было. При этой мысли она покраснела и в запоздалом инстинктивном порыве стыдливости натянула одеяло до подбородка.
— Итак, вы уже в состоянии обозревать окрестности, — донесся голос с камбуза; он нес оттуда две дымящиеся чашки. — Отлично! Я раскопал древний примус, хранящийся на всякий случай, и сумел приготовить кофе, хотя и с риском для жизни. Но чего не сделаешь ради вас! Однако все обошлось, и вот вам, пожалуйста, ваша чашка. Боюсь только, кофе дрянной.
Она, закатав длинный рукав, приняла у него чашку, не подымая глаз, ей было стыдно посмотреть на него. Он подвинул ее ноги и присел на край койки.
— Нормально себя чувствуете?
— Да, спасибо. Алекс, это вы…
— Что — я?
Она молча потрясла своим рукавом у него перед носом, а он весело рассмеялся:
— Ну конечно. Если б я оставил вас в мокрой одежде, вы бы схватили воспаление легких. Я и правда о вас очень беспокоился. Боялся, как бы не было сотрясения мозга, но, кажется, обошлось.
— О, со мной все хорошо, — поспешила она переменить тему, — что произошло? Где мы?
— В бухте с другой стороны мыса, нос нашего катера зажало между скалами. Динамо-машина сгорела — говорил я этому дураку Милосу все проверить, а он не сделал этого, и я тут крутился в темноте. Но не беспокойтесь, мы почти у берега. В крайнем случае я вас перетащу, но думаю, все обойдется. Шторм кончился, и мы тут в безопасности. Пока нужно оставаться тут хотя бы до рассвета — потом мы сможем дойти пешком до отеля, но в темноте идти опасно.
— А это? — спросила она, показывая на спасательный жилет.
— Я его надел вам на всякий случай, можете его снять.
Он стал помогать ей отстегивать жилет, а она соображала, чем все это кончится.
— Вам не страшно? — спросил он.
— Нет. — Она ему полностью доверяла. А что с Альтеей?
Пожав плечами, он кинул жилет на пол и ничего не ответил. Глаза ее привыкли к полумраку, и она разглядела, как обострились его черты и появились круги под глазами.
— Она, конечно, могла выбраться на берег — произнес наконец он, — она сильная пловчиха. — Но в голосе его не было уверенности.
— Вы думаете, лодка утонула?
— Неудивительно при такой погоде, — заметил он сухо, — что меня поражает, так это то, что такой опытный моряк, как Альтея, рискнула отправиться в такое время, — она же видела, что приближается шквал, и понимала, какую опасность собой несет.
Она заметила, что он говорит о сестре в прошедшем времени.
— Все произошло так внезапно, — сказала она ему, — только что море было спокойным и тут же разбушевалось наверное, она надеялась проскочить.
— Вы уверены, что она направлялась именно сюда?
— Нет, но похоже на то. Она говорила, что это ее любимое убежище. — И Чармиэн поведала все, что знала от Альтеи про пещеру и ее прогулки сюда.
— Вы думаете, она взяла того парня с собой? — спросил он.
— Да, наверное.
— Да это сумасбродство в ее духе; не подумать ни о приличиях, ни просто о здравом смысле. — Он приподнялся и посмотрел в иллюминатор. Я знаю эту пещеру. Вот кончится дождь, и я пойду, посмотрю, может, по счастью, она там.
Девушка тоже поглядела в иллюминатор — вдали очень смутно вырисовывались горы на фоне только что родившегося рассвета; затем опять набежала туча, и снова все потемнело от дождя. Она обернулась к Алексу и спросила нерешительно:
— Вы… вы уходите?
— Да. Там есть тропинка в гору, довольно крутая, но я пройду.
Ее вдруг охватил страх остаться в одиночестве в этом пустынном месте.
— Не уходите, не оставляйте меня. Вдруг вы упадете.
— Не упаду.
— А вдруг. — И у нее перед глазами возникла жуткая картина: его поверженное тело и она сама, беспомощная, рядом. — Пожалуйста, Алекс, не уходите, — взмолилась она, мне страшно одной. Если Альтея там, наверху, — с ней все в порядке, а если ее там нет, то и идти незачем.
Под впечатлением от всего происшедшего она стала тихо плакать. Алекс присел рядом и взял ее за руки.
— Ну-ну, моя милая, я вас не оставлю, — пообещал он, — вы столько перенесли, и шишка у вас на лбу с голубиное яйцо, — он легонько коснулся ее пальцами, — не плачьте, крошка, со мной вы в
