не понадобятся.
Михаил Афанасьевич был зол. Хотя, слово ЗОЛ не может полноценно описать
состояние, в котором он находился сейчас.
Виновником этого был он сам. Не уроды наркодилеры – гребаные торговцы смертью, не
гребаная культура «золотой» молодежи, где нюхнуть кокса, все равно, что во времена
молодости Михаила Афанасьевича – выпить кружку пива. Да мало ли кто…
Михаил Афанасьевич сидел на своем рабочем месте – том, который на работе, и смотрел
в стену над входной дверью его кабинета. В этой стене не было ничего примечательного.
Совершенно банальная, обычная стена, ничем не отличающаяся от остальных.
Бессмысленное занятие.
Но ничем другим заниматься в этот момент он не мог.
Шприц. Обычный, ничем не примечательный шприц, лежал на тумбочке в комнате Игоря
– хотя тот уже давно жил отдельно вместе со своей невесткой, комната в родительском доме
для него всегда была зарезервирована. Игорь настолько привык к ежедневным
«процедурам», что даже в гостях у родителей, как обычно, принял дозу. У себя в комнате.
Шприц по привычке оставил на тумбочке у кровати.
Это было воскресенье, сын навещал родителей в их доме и отошел «по надобностям».
Михаил Афанасьевич заметил долгую отлучку сына и его странное поведение после этого,
но списал это на алкоголь – ну развезло парня немного, с кем не бывает?
Когда Игорь уехал, Михаил Афанасьевич услышал музыку в его комнате – просто сын
слушал музыкальный центр и забыл выключить его. Так бывает. Если бы не эта случайность
– включенная музыка, шприц нашла бы его жена.