навсегда?
И как ему прожить оставшуюся жизнь с мыслью, что Кэра существует где-то на земле, но без него?
Лукас тяжело вздохнул, и этот вздох вырвался словно из глубины его души.
Прежнего уже не будет.
До появления Кэры он жил только работой. Она занимала все его помыслы, поглощала все его внимание. Помимо нее его мало что волновало.
Но теперь жизнь словно распалась надвое: до Кэры и после.
И все, что не касалось Кэры, теряло свое значение.
Лукас ни на минуту не сомневался, что поступил правильно, вынудив ее уехать. Он слишком любил ее, чтобы позволить ей остаться.
Тогда почему было не уехать вместе с ней? Ответ напрашивался сам собою, стоило только оглядеться вокруг.
На свете есть вещи настолько важные, что принесенные ради них жертвы не в счет. Он должен употребить все силы, чтобы попытаться спасти окружающий мир. За годы, проведенные в Серенгети, ему посчастливилось добиться некоторых результатов, но как много еще предстоит сделать и как мало тех, кто способен действовать! Выживание целых видов животных зависит от того, удастся ли в течение ближайших двадцати лет сохранить в неприкосновенности девственную природу Африки хотя бы на ограниченных пространствах. Кто-то ведь должен быть ответственным за это…
Он любит Кэру, и до встречи с ней даже не представлял, что можно так любить.
Ему хотелось бы, чтобы все сложилось по-иному.
Но действительность такова, какова она есть.
Только потому, что он сам избрал эту жизнь, было бы жестокостью заставлять так жить Кэру.
И вот он здесь один, смотрит в ночное небо, страстно желая того, что могло бы быть, и безнадежно скорбя о том, чего не будет никогда.
Кэра сидела на камне, любуясь закатом, как делала это каждый вечер со дня своего возвращения, и София была рядом с ней.
Уже неделю она находилась в Сараджи, а Лукас все не возвращался. И поэтому Кэру не раз охватывало чувство тревоги.
Когда совсем стемнело, она спустилась с камня вниз и пошла к дому. Крейг сидел на веранде, раскачиваясь в плетеном кресле.
— Он должен бы уже вернуться, — проговорила Кэра, усаживаясь на верхнюю ступеньку крыльца и оглядывая равнину.
— Лукас вернется, когда покончит с делами.
— Его когда-нибудь не было так долго?
— Нет.
— И вас это не тревожит? Может, стоит послать отряд на поиски?
— Что пользы переживать? Он появится, когда освободится, и не раньше. — Крейг встал с кресла и приблизился к Кэре. — Сегодня был длинный день. Пора на боковую. — Он поцеловал Кэру в макушку. — Да и вам время ложиться.
— Сейчас пойду. Спокойной ночи.
— С ним все в порядке, Кэра.
Она кивнула.
Оставшись одна, Кэра вслушивалась в ночные звуки. Не раздастся ли рокот мотора или любой другой шум, который возвестил бы о появлении человека?..
Но ничего похожего не было слышно.
Она поднялась и направилась в комнату Лукаса. Ей пришло в голову переночевать там, чтобы не пропустить момента его приезда, если он вернется, когда она будет спать. София увязалась за ней и улеглась на коврике перед дверью.
Кэра сняла одежду и вместо пижамы натянула одну из рубашек Лукаса. Ей захотелось всей кожей ощутить вещь, принадлежащую ему.
Она легла на краю широкой двуспальной кровати, обхватила руками подушку и прижалась к ней щекой. Однако уснуть никак не удавалось. Если Лукас завтра не вернется, она не посмотрит на то, что говорит Крейг, и отправится его искать. Суди и Аджани ей помогут…
Спустя час, когда Лукас подъехал к дому на своем «рейнджровере», Кэра его уже не услышала.
Выйдя из машины, он прошел по веранде к своей комнате. В дверях мимо него прошмыгнула София.
— А ты еще тут зачем? — пробормотал Лукас.
Гепард исчез за углом.
Не зажигая света, Лукас швырнул панаму на комод и, не раздеваясь, лег на кровать. Через несколько секунд он понял, что находится в комнате не один: слышалось чье-то легкое дыхание.
Лукас протянул руку и включил настольную лампу. Рядом с ним, в ореоле рыжеватых локонов, спала Кэра.
Сердце у него замерло.
— Кэра, — прошептал он чуть слышно и, повернувшись на бок, коснулся ее щеки, едва веря своим глазам. — Кэра, проснись.
Ресницы ее дрогнули. Несколько мгновений ей понадобилось, чтобы осознать реальность происходящего, но, когда она окончательно очнулась ото сна, лицо ее озарилось такой безудержной радостью, что вопрос, готовый сорваться у Лукаса с языка, замер у него на губах.
— Ты здесь! — с восторгом воскликнула она и обвила его шею руками. — Тебя не было так долго!..
Он крепко стиснул ее в объятиях, погрузив лицо в копну рыжих волос. Их запах, казалось, проникал ему в самую душу.
Но постепенно Лукас овладел собою. Отпустив Кэру и опершись на локоть, он склонился над ней, всматриваясь в ее черты, словно проверяя, таковы ли они, какими он их помнил.
— Как ты тут очутилась? Тебе надо быть уже в Чикаго.
— Я передумала ехать.
— Да уж вижу. Но почему?
— Потому что я люблю тебя и могу быть только здесь.
Лукас убрал у нее со лба завитки волос.
— Но, Кэра, разве я не говорил, что все это не для тебя?..
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Я буду с тобой, где бы ты ни оказался. Как ты мог предположить, что я просто уеду и стану жить по-прежнему, так, будто нашей встречи и не было?.. Ты для меня всё в этом мире. И не пытайся убеждать себя, что не испытываешь никаких чувств по отношению ко мне. Я знаю лучше.
Лукас притянул ее к себе.
— Мне так хорошо чувствовать тебя рядом! — выдохнул он.
Кэра погрузила пальцы в его густые волосы и уткнулась лицом ему в грудь.
— Я люблю тебя, — прошептал он ей в самое ухо.
Она откинулась на подушку и испытующе посмотрела на него. В глазах у нее сверкали слезы.
— Это значит, что мне можно остаться?
Уголки его губ дрогнули.
— Думается, что бы я ни сказал, ты все равно настоишь на своем…
Кэра улыбнулась, но улыбка ее постепенно исчезла. Она протянула руку к его лицу и коснулась небритой щеки.
— О чем ты сейчас думаешь? — спросила она.
Он, наклонив голову, поцеловал ей ладонь.
— Меня немного пугает твоя власть надо мной, — произнес он тихо. — Ты держишь мое счастье в
