— Да, продавца обуви… который на самом деле работал на УНБ, только я никогда тебе об этом не говорил.
Итак, Логан был прав: первый убитый был человеком Вайта.
— Почему же Вайт не предоставил вам эту ключевую улику сразу же? — спросила Макс.
Клементе глянул на нее с уважением.
— Ты могла бы стать хорошим копом, Макс. Это был и мой первый вопрос.
— И каков же ответ?
Коп пожал плечами.
— Вайт сказал, что киллер похитил часть оборудования, и оно было возвращено недавно.
— Возвращено?
— Вайт был несколько невнятен в этой части, — заметил Клементе.
— Ты веришь ему?
— На самом деле у меня нет выбора. В любом случае под давлением, он предоставил в мое распоряжение тот прибор на двадцать четыре часа. Он был разбит и покрыт кровью — кровью жертвы — и все совпало идеально. Эксперты также нашли много фрагментов кожи убийцы, мы провели тесты ДНК и выяснили, что убийца определенно трансген.
— Согласно уликам, предоставленным Эймсом Вайтом, — сказала она.
Он встряхнул головой.
— Если эта улика подделана, это превосходит все, с чем я когда-либо сталкивался. Я видел как правительство пытается прикрыть свое дерьмо и раньше, и они в этом не так уж хороши. В качестве примера на ум приходит твое маленькое сообщество через дорогу.
— Очко в твою пользу, — согласилась она. — А что насчет отпечатков?
— Их нет нигде. Нет на месте преступления, нет на приборе, нет на шокере, а даже нет в квартире.
Нахмурившись, она спросила:
— Как такое вообще возможно?
Клементе откинулся назад.
— Понятия не имею.
Макс решила, что лучшим способом продемонстрировать свою искренность, это рассказать ему все, что она знает.
— Я тебе уже говорила, что знала, что перевая жертва работала на Вайта?
— Откуда?
— Сложив вместе кусочки того, что говорил мне ты, и с помощью друга. И еще я знаю, что у нашего мертвого «продавца обуви» из УНБ был молодой напарник, который покинул агенство в то же время по причине полной неработоспособности.
Клементе сидел прямо, делая записи в блокноте.
— Как имя этого напарника?
— Тебе не надо искать его. Он испарился.
— Все равно скажи мне, Макс. У меня есть свои источники, свои способы поиска людей. Этот парень настоящий свидетель убийства.
— Я скажу тебе его имя, Рамон, потому что хочу заслужить доверие. В будущем оно нам понадобится. Если мы собираемся исправить все до того, как двинутся танки, мы должны пообещать отныне говорить друг другу только правду.
Детектив с серьезным лицом разглядывал ее.
— У тебя есть мое слово.
— Мое тоже. Но вот в чем штука. Если ты объявишь полномастабную охоту, Эймс Вайт доберется до твоего свидетеля первым, и тогда ни один из нас никогда не сможет уже с ним поговорить.
— Я смогу защитить его.
— Полиция не сможет защитить его от Эймса Вайта.
Глаза Клементе потемнели.
— Я не сказал «полиция». Я сказал: «Я смогу защитить его».
Она обдумала это. А потом решилась довериться:
— Его имя Сэйдж Томпсон.
Она дала ему последний известный адрес агента.
Клементе записал информацию в его записной книжке.
— Если ты находишься в Терминал Сити, то как ты узнала, что он не дома?
Полуулыбка заиграла на ее губах:
— Ну, у меня свои источники, и еще друг-нетрансген, который посетил дом и сказал, что он свободен и выставлен на продажу.
— Я найду Томпсона, — сказал Клементе. — А сейчас, будет лучше если ты отправишься назад. Здесь мой номер телефона.
Он подал ей клочок бумаги.
— Если ты узнаешь что-нибудь, то сообщи мне.
— Ты сделаешь то же самое?
— Я сделаю то же самое.
Они медленно шли назад к воротам храня молчание. Ночью снова стало холодно и Макс не видела никаких звезд. Завтра должно быть снова пойдет дождь. Иногда она удивлялась почему она покинула Лос- Анджелес, из-за землетрясений или нет. Она устала от холода и дождей. Когда это все закончится, она пообещала себе, что вместе с Логаном уедет куда-нибудь, где будет тепло.
Назло себе, она улыбнулась.
— Что? — спросил Клементе, как только она зашла за ворота.
Обернувшись, она спросила:
— Вы когда-нибудь были во Флориде, Рамон?
Он кивнул.
— Когда служил в армии.
— Там тепло?
Он тоже улыбнулся:
— Большую часть времени.
— Было бы классно снова увидеть солнце, — ответила Макс, уходя.
Отто Готтлиб сидел в автомобиле, уставившись из Паджет Саунд в темноту.
Парк Дискавери был пуст в этот час, маяк Вест Поинт прорезал дыры в темноте, когда его луч перемещался. Агент Вайт и детектив, Клементе, находились в разгаре какого-то соревнования, которое Вайт, конечно же, решил победить. Согласно с этим, Вайт уговорил Отто не сообщать полиции в точности как, когда и где УНБ удалось вернуть части тепловизора.
Обман зашел настолько далеко, что сытый по горло федералами Отто начал верить в то, что Вайт не чист на руку. Казалось не было другого разумного объяснения тому, что козни Вайта приобретают больший масштаб и теперь Отто Готтлиб тоже в них замешан.
Отто решил переломить ситуацию. Он собирается взять себя в руки и постараться спасти свой зад, он забыл о прикрытии… и сейчас ему нужно подсушить подмоченную репутацию. Рано и поздно, правда, какой бы она не была, о тайных махинациях Вайта выйдет наружу… и на кого свалят всю вину?
На Отто.
Дерьмо.
Должен быть кто-то с кем он мог бы поговорить, к кому можно пойти… но кто? Вайт был хорошо защищен. Отто знал, что у его напарника есть друзья в Конгрессе, если не выше. Его собственные затруднения были проще — мог ли он довериться кому-нибудь в УНБ?
И ответ, конечно, был нет, ни его коллегам, ни начальству — никому…
Отто вспомнил о других агенствах на федеральном уровне, но кто из них? ФБР? Скорее всего нет. ЦРУ? Аналогично. И хотя он знал людей в обоих ведомствах, он не имел ни малейшего понятия, могут ли они быть связаны с Вайтом. Местные власти даже не рассматривались — у Вайта в кармане были
