Макс слышала как зарычал Джошуа, но не могла дать ему действовать, да и не хотела… во всяком случае, пока не разоружит Семьянина. Она саданула руку мужчины о плечо и с удовлетворением услышала звук ломающегося локтя, пистолет выскользнул из захвата и проклацал по каждой ступеньке, прыгая до самого подножья словно тяжёлый Слинки. Семьянин не издал не звука, когда его руку покалечили — похоже эти ублюдки вообще не чувствовали боли — и размахивал болтающейся конечностью как кнутом. Другой свободной рукой он поймал её голову сбоку, посылая её вниз по лестнице следом за пистолетом.
Каким-то образом Джошуа проскочил мимо неё, схватил Семьянина за талию и оттеснил к дальнему концу стены. Перегруппировавшись, Макс вновь рванула наверх, двигаясь сквозь закрытую дверь в спальню. Окно было выбито, и Семьяне, бывшие здесь, исчезли.
Все кто остались — Сара Гулливер и её «сын» Лемюэль, также известный под именем Рэй Вайт.
И они оба были мертвы.
Из коридора она услышала, как Джошуа взревел от ярости, затем до Макс донёсся ещё один неприятный хруст… затем тишина.
Сердце ёкнуло, и она выскочила в коридор и обнаружила там Джошуа с кровоточащей раной в плече. Семьянин свисал тряпкой в руках здоровяка, голова запрокинута как у Рождественского гуся с переломленной шеей.
Заставив себя вернуться обратно в спальню, Макс уставилась на ужасающее зрелище перед ней. На полу, со связанными за спиной руками, кляпами во рту, лицом вниз лежали женщина и ребёнок, в затылке каждого из них зияло пулевое отверстие.
Казнены.
Снаружи притопали Алек и Мол.
— Ублюдок ушёл, — сообщил Мол. — Мы ждали с тыла, он вышел через парадный вход! Он один из быстрых су… — Голос человека-ящерицы затих, когда он заметил тела на полу. — О, Боже.
Подталкиваемый им Алек увидел бойню. Качая головой, он отвернулся.
Нагнувшись, Макс коснулась лица Рэя. Оно всё ещё было тёплым.
Зачем Семьянам понадобилось убивать сына Эймса Вайта?
Это не укладывалось у неё в голове! Мало того, что они убили сына Вайта, они забрали у неё единственный козырь. Она гладила ребёнка по голове, волосам и в глазах наворачивались слёзы.
Она хотела быть сильной.
Но со смертью ребёнка и осознанием того, что Логан умрёт — и она ничего не может сделать, чтобы предотвратить это — это и всё другое, о чём она не плакала все эти годы, с того момента как покинула Мантикору, нахлынуло на неё.
Так она и стояла на коленях, одна рука на голове Рэя, другая — на лбу, и плакала. Слёзы свободно текли, а тело содрогалось от рыданий.
— Отпусти их, малышка, — нежно сказал гигант, опускаясь на колени рядом с ней.
Макс сомневалась, что способна на это — слишком многое требовало выхода, так много обид, так много боли, и конца этому не видно. Этот бесконечный парад боли — это та нормальная жизнь, на которую она надеялась?
По крайней мере юный Рэй Вайт может спать спокойно — его боль, его путешествия окончены.
Глава 8. БИТВА ДЖОШУА
Когда рыдания Макс начали стихать, Алек подошел и положил руку ей на плечо.
Макс обернулась на X5, удивленная деликатностью этого жеста и выражением подлинного горя на красивом лице. Она сглотнула и слегка кивнула ему, выражая благодарность за сочувствие.
Его рука все еще лежала на ее плече, когда Макс, не делая попытки подняться, снова перевела взгляд на Рэя. Ее пальцы прололжали перебирать волосы мальчика, находясь в нескольких сантиметрах от спутанной кровоточащей раны.
Он выглядел точно таким же, каким она его запомнила. Волосы подстрижены так же коротко как у его отца, но их цвет светлее, как у матери. Довольно маленький для своего возраста, некоторые приятели Вайта из культа сомневались, что мальчик может принадлежать к их «высоким» рядам. Он мог бы показаться спящим, если бы не дырка в его голове.
— Макс, — позвал Алек. — Нам нужно убираться. Кто-то из соседей мог слышать шум, а у нас здесь три трупа.
— Три? — отстутствующе переспросила она.
— Я прикончил одного, — сказал Джошуа, и на его лице появились слезы. — Я сделал что-то не так, Макс?
Она посмотрела на звероподобного человека рядом с собой, и воспоминания к ней вернулись: раненое плечо Джошуа, сломаная шея семьянина. Джошуа опустился на колени рядом с ней, как будто они приносили какую-то клятку. Казалось, собственная рана ни капельки его не беспокоила, хотя лезвие ножа все еще торчало из его плеча.
— Ты в порядке, приятель?
Он покачал головой и сказал:
— Слишком поздно. Мальчик не должен был, Макс.
— Должен что?
— Пострадать. За всех. — И слезы потекли у него по лицу.
Она убрала руку от мертвого мальчика и погладила мокрую теплую щеку Джошуа.
Алек сжал ее плечо.
— Макс!
— Ты прав, Алек. Давай встряхнем их.
Она поднялась и собрала все свое самообладание в кулак. Сейчас ее волновало только дело, а желание достичь цели усилилось в разы. Она выскользнула в коридор, где Джошуа оставил мертвое тело со сломанной шеей. Хотя Джошуа сделал практически невозможное, потому что шея у человека почти полностью отсутствовала. Большая голова сидела прямо на широкий плечах. Взгляд широко распахнутых глаз в прорезях маски был пустым.
Она присела перед трупом, но сделала это гораздо менее деликатно, чем рядом с телом ребенка. На семьянине был знакомый форменный комбинезон, и Макс поняла кто перед ней прежде, чем сняла маску с большой головы мужчины.
Светловолосый охранник из поместья Лаймана Кейла.
Отто? Или это был Франц? Она не помнила.
Не это было важно. Она справедливо заключила, что его темноволосый напарник — Франц, или Отто, какая к черту разница — был тем, кто сбежал через окно спальни.
Она встала.
Алек торопил:
— Макс, давай! Нужно сматываться.
— Заткнись, — огрызнулась она. — Я думаю.
— Может ты сможешь заняться этим в машине.
— Алек, заткнись.
Что за чертовщина здесь творится? Семьяне работают на Лаймана Кейла?
Только вот Лайман Кейл был овощем, картинка в СМИ это только официальное прикрытие и шелуха… Никто на самом деле на него не работает, так ведь? Так охранная команда, включая двух мускулистых парней — семьян — отчитывалась перед личным секретарем Лаймана Кейла, очень ловкому и услужливому бюрократу по имени Фрэнклин Босток.
Был ли Босток ответом?
Велика вероятность, однако Алек был прав, сейчас не время и не место обдумывать все возможности.
