пули».
— Вы хотите сказать, что изучение материалов криминалистической экспертизы, предоставленных вам защитой в эти выходные, привело вас к какому-то альтернативному объяснению появления следов пороха на руках и одежде мистера Эллиота?
— Совершенно верно.
— И какое же это объяснение?
— На мой взгляд, вполне вероятно, что следы пороховых частиц были перенесены на руки и одежду мистера Эллиота.
— Перенесены? Вы полагаете, что кто-то намеренно поместил их на мистера Эллиота?
— Нет. Я считаю, что это произошло случайно или по ошибке. Следы выстрелов представляют собой микроскопическую пыль. Она может перемещаться. И переноситься при контакте.
— Что значит «переноситься при контакте»?
— То есть указанные вещества после выстрела попадают на поверхность предметов. Если такую поверхность привести в контакт с другой, частицы могут переместиться. Проще говоря, они стираются. Вот почему в органах правопорядка существуют специальные инструкции на этот счет. В них предписывается снимать одежду с жертв и подозреваемых, замешанных в преступлениях с применением оружия, и сохранять ее для дальнейшего анализа. Иногда во избежание переноса на руки надеваются пластиковые пакеты.
— Вещества могут переноситься более одного раза?
— Да, могут, с понижением концентрации. Это твердые частицы, а не газ. Они не растворяются в воздухе. Размер у них микроскопический, но они твердые и, в конце концов, должны на чем-то оставаться. Я провела несколько исследований и выяснила, что вещества могут переноситься многократно.
— Но разве в случае повторных переносов количество частиц не снизится практически до нуля?
— Верно. На каждой следующей поверхности частиц будет меньше, чем на предыдущей. Все зависит от исходной концентрации. Чем больше вещества мы имеем вначале, тем больше его будет перенесено.
Я кивнул и начал листать блокнот, притворившись, будто ищу какие-то записи. Мне хотелось сделать паузу между теоретической частью и обсуждением конкретного случая.
— Хорошо, доктор, — наконец произнес я. — С учетом вышесказанного, вы можете сообщить нам, что произошло в деле Эллиота?
— Не только рассказать, но и показать, — ответила доктор Арсланьян. — Когда на мистера Эллиота надели наручники и посадили на заднее сиденье машины, он попал буквально в облако пороховых частиц. Именно там произошел перенос.
— Каким образом?
— Его руки, ладони и одежда вошли в прямой контакт со следами выстрелов, сделанных другим человеком. Перенос был неизбежен.
Голанц быстро возразил, заявив, что у меня нет оснований для подобных выводов. Я ответил, что могу представить их прямо сейчас, и попросил у судьи разрешения снова воспользоваться видеоплейером.
Съемки, сделанные моим первым свидетелем, Хулио Мьюницем, превратились в пособие для доктора Арсланьян. Я представил их как вещественное доказательство, опровергающее необоснованный протест Голанца. С помощью записи я шаг за шагом провел свидетеля по всем пунктам нашей версии переноса. Демонстрация заняла почти час и была самым подробным изложением альтернативной версии, в котором я когда-либо участвовал.
Мы начали с ареста Эли Уимса и его транспортировки в патрульном автомобиле. Потом переключились на Эллиота, спустя десять часов тоже оказавшегося в «четыре-альфа». Та же машина, то же сиденье. Руки обоих мужчин скованы за спиной. Заключение Арсланьян прозвучало как приговор.
— На этом месте сидел человек, стрелявший девяносто четыре раза, — напомнила она. — Девяносто четыре! Он насквозь пропитался остатками пороховых частиц.
— Значит, вы, будучи экспертом, пришли к выводу, что следы пороха перешли с Эли Уимса на сиденье машины?
— Именно так.
— И вы, будучи экспертом, сделали вывод, что остатки пороховых частиц с данного сиденья перешли на следующего пассажира?
— Да.
— И вы, будучи экспертом, считаете, что таким образом следы пороховых частиц оказались на руках и одежде Уолтера Эллиота?
— Повторю — сидя с руками за спиной, он находился в прямом контакте с поверхностью- переносчиком. Да, это мое экспертное мнение — именно так следы пороховых частиц попали на его руки и одежду.
Я опять выдержал паузу, чтобы присяжные запомнили ее слова. Если я хоть что-то понимал в «разумном сомнении», сейчас оно крепко засело в головах присяжных. Но станут ли они следовать ему во время голосования — это уже другой вопрос.
50
Настало время подкрепить мнение доктора Арсланьян чем-то более основательным.
— Скажите, доктор, из вашего анализа теста на СПЧ следуют еще какие-то выводы, подтверждающие вашу версию переноса?
— Да.
— Что это за выводы?
— Можно мне воспользоваться манекеном?
Я попросил у судьи разрешения использовать демонстрационный манекен и получил его согласие без протестов со стороны Голанца. Я прошел мимо столика секретаря и шагнул в коридор, тянувшийся к кабинету Стэнтона. Манекен доктора Арсланьян был спрятан там. Вернувшись, я выкатил манекен на площадку, где его могли хорошо видеть присяжные и камера «Судебного канала». Жестом я попросил доктора Арсланьян спустится со свидетельского места и приступить к демонстрации.
Манекен представлял собой модель в натуральную величину, с движущимися ногами, руками и даже пальцами. Он был сделан из белого пластика, местами потерся и посерел от многолетних экспериментов и показов. Сегодня на него надели голубые джинсы, синюю рубашку и ветровку с эмблемой команды Флоридского университета, недавно победившей в Национальном чемпионате по футболу. Он стоял не на полу, а на роликовой платформе высотой в два дюйма.
Я достал из своей сумки деревянный пистолет и телескопическую указку, передал их доктору Арсланьян и вернулся к трибуне.
— Итак, что мы имеем, доктор?
— Это Мэнни, манекен для демонстраций. Мэнни, это присяжные.
В зале послышался смех, а один из присяжных, юрист, даже дружелюбно кивнул манекену.
— Мэнни — болельщик «Флорида гейторс»?
— Сегодня — да.
Иногда свидетели любят напускать туману. В каких-то случаях это даже лучше, потому что от их показаний нет особой пользы. Но с доктором Арсланьян было иначе. С ней я как бы ходил по острию ножа: с одной стороны — остроумная красавица, с другой — серьезный ученый. Чтобы произвести максимальное впечатление на присяжных, надо соблюдать правильный баланс. Я почувствовал, что пора вернуться к роли ученого.
— Зачем нам нужен Мэнни, доктор?
— Затем, что анализ СЭМ-проб, взятых криминалистами в полиции, может доказать тот факт, что следы пороховых частиц на мистере Эллиоте никак не связны со стрельбой из огнестрельного оружия.
