с газона, минут десять безрезультатно пытался увеличить регистрационные знаки и покачал головой: – Кусты мешают, – сообщил он и тут же встрепенулся: – Подожди, одна из камер ведь на выезде со двора стоит?
– Третья, – подсказал я.
Виталий тут же запустил видеозапись нужного часа, и вскоре на экране появилось изображение выворачивавшего из-за ограды детского сада RAV4. А вот и бортовые знаки в кадр попали…
– Ты его номера помнишь? – спросил я.
– Откуда? – удивился Виталий. – Он уже после увольнения машину купил. Надо в личном деле посмотреть, там информация периодически обновляется.
Я переписал на бумажку цифры и буквы и поднялся из-за стола.
– Куда идти?
– Да никуда не надо идти. – Виталий уселся на освободившееся место и придвинул к себе клавиатуру. – У нас электронный документооборот.
– А у меня допуск к личным делам есть?
– А вот сейчас и проверим. – Парень зашел в какую-то базу данных и кивнул. – Порядок, запустили.
– Ну давай! Давай уже! – заерзал я от нетерпения. – Открывай!
– Роман Дмитриевич Дьячков, – пробормотал Виталий, – восемьдесят пятого года рождения, принят на работу, уволен… Ага! В марте одиннадцатого года приобретен автомобиль Toyota RAV4, государственный регистрационный знак…
– Совпадает, – облизнул я пересохшие губы. – Что и требовалось доказать!
– Вот ведь сукин сын! Надо Шептало сообщить…
– Обожди! Сообщить всегда успеем…
Я вытолкал Виталия из-за компьютера и принялся просматривать собранную в личном деле информацию.
Холост, образование высшее, кандидат технических наук, под судом и следствием не состоял. Постоянная регистрация, автомобиль, квартира. Сомнительные знакомства и связи с криминалом не установлены. Преподает в государственной технической академии, пишет докторскую диссертацию, занимается научной работой. Поддерживает отношения с Гончар К. С.
Ну, теперь ясно, с какой стати он так уверенно мне нехороший конец предрекал, если от Кристины подальше держаться не буду. Колдун-самоучка, блин. Но в целом – ничего из ряда вон ничего интересного. Зацепиться абсолютно не за что.
– Ты закончил? – поторопил меня Виталий.
– Да.
– И?
– Так и не понял, с какой стати этот юный гений уволился.
– Вопрос к руководству.
– А к кому еще? – хмыкнул я. – Ладно, надо Шептало звать. Ты ведь по-любому ему стуканешь.
– Не стукану, а поставлю в известность.
– Хрен редьки не слаще. Кто звонить будет?
– Звони сам.
Ну, я и позвонил. И надо сказать, куратор, выслушав меня, просто… просто… Удивился он, в общем, если выражаться цензурно, и продолжил удивляться, когда ворвался в кабинет.
Владимир Николаевич на несколько раз пересмотрел видеозаписи, сверился с досье и обессиленно откинулся на спинку кресла.
– Ну и чего ты от меня хочешь? – устало спросил он и потер набухшие под глазами темные мешки.
– Я чего хочу? Можно подумать, это находившийся в моем подчинении сотрудник оказался участником…
– Хватит! – хлопнул Шептало ладонью по столу. – Твои предложения? Но сразу предупреждаю: оснований для официального преследования у нас нет, да и огласка сейчас меньше всего нужна.
– Предлагаю временно изолировать господина Дьячкова от общества, – ухмыльнулся я. – Неофициально, разумеется. И допросить… тоже неофициально.
– Это два независимых друг от друга действия. – И без того осунувшееся лицо куратора от дурных известий еще больше заострилось. – Поступим так: вы Романа изолируете, а допрошу я его сам.
– Чего это?
– А не ты ли сказал, что это мой бывший сотрудник, а не твой?
– Но…
– Никаких «но», – немедленно заткнул мне рот Шептало и повернулся к Виталию. – Поставь в известность Грачева, пусть выделит фургон и людей. – И Владимир Николаевич тяжело вздохнул: – Об одном прошу – не засветитесь.
– Постараемся, – буркнул я, вышел в коридор и уже там спросил у Виталия. – Знаешь, где Романа искать?
– По телефону отследим. Только тебя он к себе точно не подпустит.
– Значит, на шухере постою. Так вырубишь или химией?
– Химией, пожалуй. Потом загрузим в фургон и дело в шляпе.
– Ну дай-то бог…
Выйти на след ренегата оказалось до удивительного просто: всеобщее распространение смартфонов с модулем джи-пи-эс и доступ к кое-какому интересному оборудованию позволили нам установить местонахождение Романа в кратчайшие сроки и при этом совершенно неофициально.
– Это где? – изучая загруженную на планшетный компьютер карту, спросил я.
– Конец проспекта Революции, – пояснил Виталий. – Вот памятник «Мирный атом», дальше легкоатлетический стадион и парк.
– И чего Рома там забыл?
– Здоровый образ жизни, вероятно.
– Или со стритрейсерами тусуется, – предположил один из приданных нам в усиление работников транспортного цеха. – Мы едем, нет?
– Для стритрейсеров еще слишком рано, – засомневался Виталий, забираясь в фургон через боковую дверь.
– Да и машина для гонок не слишком подходящая. – Я передал ему планшет и уселся рядом. – Так и не движется?
– Нет.
Уже минут через пять фургон прибыл на место, но стоило нам выбраться из него и оглядеться, сразу стало ясно, что отыскать Романа будет вовсе не просто. Площадь у памятника оказалась сплошь заставлена машинами, а со стороны легкоатлетического стадиона собралось полсотни автолюбителей с белыми знаменами наперевес.
– Что за сходка? – удивился я.
– Неважно, – буркнул Виталий. – Рома не там. Он где– то ближе к памятнику.
– Менты, – предупредил я, указав на припаркованный у дороги уазик патрульно-постовой службы. Немного дальше стояли две машины ДПС. – Не вовремя они…
Виталий захлопнул дверцу и махнул рукой водителю:
– Езжайте!
Фургон медленно тронулся с места, миновал полицейские автомобили и свернул на парковку перед офисным зданием по соседству.
– Как действовать будем? – тут же захрипела рация.
– Ждите, – отозвался Виталий, напряженно вертя головой по сторонам. – Ну где же он…
– Вон! – Я первым заметил Дьячкова, стоявшего рядом с темно-синей «тойотой». Вот только стоял он там не сам по себе. Время от времени вытирая вспотевшее лицо и прикладываясь к пластиковой бутылке с водой, Роман трепался с каким-то рыжим хлыщом.
– Подождем, – решил Виталий.
