Прошлогодняя синева

Кто я, она уже не помнит,
И почему знаком уют
Одной из с ней несмежных комнат,
Вот той, где больше не поют —
Моей… и только утром рано
Не знаю, право, что со мной:
Я снова слышу за стеной
Колоратурное сопрано.

3. Зимою

Как все во мне перемололось:
Любовь и ненависть — мука!
Лишь за стеной высокий голос
Поет о смерти голубка.

Я знал надушенные пальцы,
Рубин на перстне — до зимы.
Зимою только постояльцы
Несмежных комнат стали мы.

Газелла

Как люблю я запах кожи,
Но люблю и запах жасмина…

М. Кузмин

«Как люблю я запах кожи» — твоей,
Но не знаю мамы строже — твоей.
Ведь другой подаришь розан-рада;
Что тут розан — все не гоже твоей.
У меня свои ухватки, речи —
Все они в твой дом не вхожи. Твоей
Не дождусь записки — из рук в руки —
Попрощавшися у ложи твоей;
А в записке: «У тебя есть песни;
Хочешь — стану песней тоже твоей?»

На лодке

Сорванной кувшинки лепестки разрознили,
Уж не знаю, вы в который раз:
Жаль вам — есть цветы на озере,
Кроме вас.

Хорошо мне — руки до плеч голые.
В воду опушу их, под кормой
Будто бы воркуют голуби,
Ваш и мой.

Беленький ваш, не такой, как прочие:
Вашим башмачкам он был модель…
Ай, да так вы их замочите,
Mademoiselle!

В «Ludwigscafe»

Отцарствуй, царственный романтик!
И память Людвига скудей,
Растаяв в горностаях мантий,
В тоске баварских лебедей!

С твоею памятью и имя