рамках устаревшей ньютоно-картезианской парадигмы. На мой взгляд, не следует путать подобия и самоподобие. Понятие самоподобие заимствовано из фрактальной геометрии, разрабатывавшейся с начала 60-х годов прошлого столетия Б. Мандельбротом. Мандельброт констатировал отсутствие математики, с помощью которой могли бы быть описаны неправильные формы, явно доминирующие в Природе над четкими евклидовыми формами. Чтобы восполнить этот пробел, он разработал фрактальную геометрию. В ней самоподобие обозначает качество, которым обладают многие фракталы: они подобны сами себе. Это значит, что общий гештальт фрактальной структуры воспроизводится в ее фрагментах. Самоподобие оказывается особой формой симметрии, для этой формы характерно то, что фрагменты ее целостности, из которой они происходят, являются структурно подобными. Самоподобно — не значит идентично. Идентичность в смысле А = А можно представить себе только мысленно, когда же обе А написаны на доске, они уже (только еще) самоподобны. Хотя все листья одного дуба дубовые, мы не найдем среди них и двух, которые были бы идентичны друг другу. Уже Лейбниц в монадологии использовал самоподобие как принцип: гештальт-системы живут по своему внутреннему принципу, они, как позднее отметил Гете в своей морфологии, находятся в постоянном движении, обновляются в рамках закона гештальта. Подобия же являются не просто похожестью только форм материальной или полевой составляющей объективной реальности, но и похожестью явлений. Самое интересное, что почти никто не исследует феномен масштабирования. А ведь при измерении тех же фракталов самое большое значение имеет масштаб. Для того чтобы можно было говорить о фрактальных свойствах, необходимо, чтобы различие минимального и максимального масштабов было достаточно большим. Это относится и к фигурам сакральной геометрии, и к автоморфизмам, и к подобиям. Масштаб — это свойство пространства. Вакуум — это производное пространства. Само пространство — это геометрические фигуры, состоящие из чисел. Следовательно, именно в геометрии (сакральной) и математике (числах) скрыта загадка мироздания. Где здесь место непосредственно сакральному, т. е. священному, святому? На этот вопрос должна ответить теология. На вопрос о физическом носителе Жизни должны ответить мы. Физическая и более тонкая психическая составляющие Жизни — две стороны одной медали. Первая намного примитивнее второй, но именно она является матрицей для феномена, который мы и называем собственно Жизнью. Эту часть описывают писатели, изображают художники, переживает любое живое существо. Движением кисти художника и его мыслями руководит физиология, но глубинные причины этого действа пока не известны. Мы к ним привыкли и просто видим их, принимая за данность. Переход в неживое состояние констатируется, как смерть живого существа. Оно обездвиживается, в нем происходит процесс рацемизации, выравнивание энтропии до окружающей среды. С течением времени от него остаются только кости, которые потом тоже растворяются в окружающей неживой природе. С физической частью Живого вещества покончено, оно вернулось туда, откуда пришло. Остался только один вопрос, какая часть диссимметрии отлетела от него, вызвав смерть? И отлетает ли она вообще? Почему-то считается, что у слона душа есть, а у мелкой живности ее мало. А как быть с вирусом или его частью — вирионом? Являются ли они носителями «тонкой» части диссимметрии? В белке, взятом от Живого вещества, in vitro исчезает ESR-сигнал. В Живом веществе этот сигнал имеет место быть. Следовательно, все, у кого имеется белок, обладают второй частью диссимметрии. ESR-сигнал представляет собой два неспаренных электрона, что есть основной признак резонансной системы. Если учесть масштаб двух электронов, то вторая часть диссимметрии для нас практически неопределяема и невесома. Здесь мы приходим к самому важному месту в раскрытии феномена Жизни. Живая субстанция имеет чисто физическое происхождение. «Надстройка» в виде разнообразных живых существ, их деятельность и продукты их жизнедеятельности — это продолжение процесса диссимметризации всей Вселенной. Эта гипотеза не аксиома, но она имеет право на жизнь. Попробуем доказать, что это так.
Рассмотрим предполагаемые пути организации объективной реальности и Живого вещества из хаоса, божественного и самоорганизующегося. Математическими расчетами установлено, что в хаосе при определенных условиях наблюдаются упорядоченные структуры. Однако математические расчеты априори проводятся по некоторым математическим законам. Вопрос, а не накладывают ли эти самые математические законы, выраженные в формулах, сами по себе эту упорядоченность? Не получается ли так, что упорядоченность мы вводим сами, а не получаем ее из хаоса? То есть не хаос творит порядок, а математики своими уравнениями вводят порядок в хаос? Как я уже писал, только в живом нет конечного порядка и бесконечного хаоса. Впрочем, есть ли здесь парадокс? Платон утверждал, что бытие состоит из трех сущностей. Первая — движущая неподвижное, вторая — самодвижущаяся и третья — подлежащая движению. Как видно, все три ипостаси создают асимметрию и диссимметрию. Иначе говоря, бытие только тогда имеет место, когда имеет место движение в широком смысле этого слова. Это определение подходит для определения Жизни, как ничто другое, но не раскрывает ее сути. Со временем уровень организации Вселенной неуклонно повышается, но симметрия стремится к понижению. Этот вывод следует из принятого нами положения — Вселенная живая. Поэтому в само понятие живое необходимо внести такой элемент как самодвижение. Как в Живом веществе, так и в разных частях Вселенной движения отличаются по интенсивности и виду. В эволюционных процессах живой и неживой материи прослеживается общая закономерность: сложным формам предшествуют менее сложные. Старое способствует возникновению нового, новое изменяет условия, в которых существование старого становится затрудненным, и оно либо гибнет, либо уходит с авансцены. Однако стратегически Природа никогда не забывает свои плохие и хорошие «заготовки». В «квантовой жидкости», которую мы называем вакуумом, образовавшемся в результате кавитации, все события и образы повторяются в отличной от первоначальной размытой форме. Все формы повторяются вне зависимости от размеров и масштабов. А это говорит, что они имеют одно общее свойство. Форму. Спирали, геликоны, шары, грибовидные и мультипольные формы, прямоугольники, треугольники одинаковы и подобны на любых масштабах.
Сейчас мы в этом убедимся. Этот экскурс в образы, подобия, во Вселенную и микромир нам нужен только с одной целью — узнать, как появились и развивались Вселенная и Жизнь. Это нам поможет в поиске лечения против рака и других зеркальных болезней. Все образы и подобия можно распределить по степени «материальности» и классифицировать. Например, сначала идут явления, которые вообще как бы не имеют отношения к событию или образу. Потом четко передающиеся образы и в конце авто- и гомоморфизмы, существование которых никто не может отрицать. Нам также необходимо найти переходные элементы и механизмы, связывающие их. Эти приемы, а, по сути, новое направление в науке, не надо путать с феноменологией. Это разные вещи, которые не носят чисто описательный характер. У образов и подобий смешанный характер проявления. Они могут быть материальны, иметь не только полевую структуру, но еще и нематериальную или числовую компоненту. Эти подобия странным образом переносятся в пространстве, визуализируя или дематериализуя события и вещи с непостижимой ловкостью и лишь иногда оставляя следы. Самыми эфемерными подобиями являются совпадения событий. В жизни мы можем встретить множество различных совпадений, связанных с цифрами, однако, пожалуй, самое крупное из них связано с числом 666: молекула углерода, без которой нельзя представить нашу жизнь, состоит из 6 протонов, 6 нейтронов и 6 электронов. Если исходить из нумерологических изысков, это значит, что у Жизни нехорошее происхождение. Попробуем представить все по-другому. По той же нумерологии шестерка — это пересечение видимого и невидимого мира, т. е. пересечение двух треугольников, как в гексаграмме, звезде Давида. А где еще один треугольник? Добавив его, мы получим девятиконечную звезду, которая теперь представляется как нехорошая. Если мы сложим три шестерки, то получим 18, а если сложим 1 + 8, то получим 9, а это девять концов девятиконечной звезды. Это диссимметричная звезда, как и пятиконечная. А девятка в нумерологии священна. Это что — противоречие или закономерность? Число 6 — первое совершенное число, так как числа, делящиеся на шесть, дают снова шесть. Число шесть делится на один, два и три. Складывая их, мы получаем шесть. Девятка — это начало конца и конец начала. Через число 512 имеет связь с восьмеркой. Даже в нумерологии, несмотря на ее строгость, видны перетоки между «добром» и «злом». Диссимметрия, как часть подобной нумерологии, в таком случае и есть место тех самых перетоков, и в ней существуют некие границы протекания. Изучив диссимметрию, можно ответить на вопрос, почему в нашем мире мало антиматерии, почему живое живет; можно прогнозировать многие нелинейные процессы и т. д. и т. п. Совпадения, которых быть не может, еще более сюрреалистичны. Зафиксировано 7 попаданий молний в одного человека. Можно ли считать этот факт совпадением? Или, к примеру, такой. Нарисовав портрет Николая Рубцова, художник Геннадий Осиев в точности повторил трагическую судьбу поэта: он был убит женой в состоянии аффекта. Свое наказание
