его понимании наверняка жена должна обеспечивать домашний уют. Ни шага вправо, ни шага влево. А как же развлечения? Друзья? Ночные посиделки?
— Хорошо, а какие перед ним преимущества у второго?
И снова тишина в трубке.
Корнелия изо всех сил боролась с зевотой.
Можно было отправиться на кухню, чтобы сварить кофе, но одной рукой неудобно было бы орудовать джезвой, насыпать кофе…
Корнелия осталась сидеть на месте.
Беттина дозрела:
— Он более… свободный, что ли. Меньше смотрит на всякие условности. Больше делает то, что хочется. Может уделять мне больше внимания. Сегодня мы можем перекусить гамбургерами, а завтра есть итальянскую пасту в дорогом ресторане. Да, он зарабатывает немного меньше, но…
— Но — что?
— Не знаю, что-то меня смущает.
— Разве с ним вы не можете в большей степени быть собой, чем с предыдущим?
— Почему вы так решили?
— Он меньше внимания уделяет условностям, меньше значения придает финансам… может быть, он больше внимания уделяет самой жизни?
— Да, но он гораздо меньше при этом интересуется мною и моими делами.
— Вас это задевает?
— Ну… каждой женщине хотелось бы, чтобы интересовались не только ее внешностью, но и внутренним миром.
— Но ведь когда предугадывают ваши желания, вы тоже остаетесь недовольны!
— Это просто материальные желания. В остальном же он просто хочет, чтобы я следовала его правилам.
— А чего хочет второй?
— Боюсь, что… Может, мне это только кажется, но что, если я для него просто статусное приобретение? — И Беттина снова всхлипнула. — Да, он не загоняет меня в рамки, но и дела ему до меня по-настоящему нет…
— Знаете, — в задумчивости проговорила Корнелия, — мне кажется, тут есть еще кое-что.
— И что же?
— Что-то очень важное.
— Скажете мне?
— Неужели в ваших рассуждениях вас саму ничто не настораживает?
— Прошу, не говорите загадками! Можно ведь всегда сказать прямо! — взмолилась Беттина.
Корнелия выждала секунду и сказала:
— Вы ни разу не принялись рассказывать, что чувствуете по отношению к ним. Что вы сами хотели бы дать им. Вы словно делаете выбор между тремя автомобилями… Повезет ли он вас туда, куда вы собираетесь попасть? Будет ли по дороге развлекать вас, как вы любите, предоставлять все необходимое?
— И… и что же из этого следует?
Корнелия вздохнула:
— Свадьба — это яркий и незабываемый праздник. Но ведь брак — это не пункт назначения… не увеселительная прогулка.
— Не понимаю. В самом деле!
— Беттина, самолюбию девушки льстит, когда ей делают предложение. А уж когда претендентов на твою руку двое, это окрыляет. Но… Для счастливой совместной жизни необходимо, чтобы в паре любили двое. А не так: один любит, а другой позволяет холить и лелеять себя.
— Намекаете на то, что… — медленно и разочарованно произнесла Беттина.
— Именно. Вы ведь не любите ни одного из них. Отсюда столько сомнений, море терзаний. Ничего удивительного, что вы не в состоянии определиться. Вы их всех не любите. Таро были правы: вы — хозяйка положения. Но что хорошего в таком положении? Они советовали прислушаться к себе, тогда и будет найден ответ. Так как, Беттина, мы с вами нашли ответ?
— Чепуха какая! — яростно выпалила Беттина. — В жизни не слышала ничего более безосновательного! Ну конечно, я люблю! И обязательно сделаю правильный выбор.
— Любите… кого из них? — кротко уточнила Корнелия.
В ответ в трубке запикали короткие гудки.
Корнелия усмехнулась, выключила мобильный телефон, встряхнула онемевшую руку.
— Глупая маленькая девочка, — прокомментировала она.
Теперь наконец-то можно было пойти спать.
И обо всем остальном — обо всех насущных проблемах — подумать завтра.
Только завтра.
Исключительно.
7
Клиффорд и сам не понял, почему в супермаркете его потянуло в этот отдел.
Вместо пакетированного чая — развесной, в больших контейнерах. Со всякими добавками — лимонная цедра, кусочки ананаса, лепестки роз, подсолнечника, крохотные ломтики клубники.
Он всегда предпочитал чай в пакетиках. Быстро, удобно, практично. Зашел на кухню, щелкнул кнопкой электрического чайника, бросил пакетик в чашку и залил его кипятком.
Да ведь у него даже нет заварочного чайника!
Сидя за рулем своей машины, Клиффорд озадаченно взирал на пакет, брошенный на переднее сиденье.
Три сорта чая.
Черный с земляничным маслом и земляничными же ягодами. Зеленый с дикой вишней. Медовый ройбос. Зачем ему это все?
Клиффорд завел машину, двинулся с места. Начинало темнеть. Он видел дорогу и прекрасно видел, куда ехал, но, только когда остановился на знакомой улице, осознал, куда его привезли собственные колеса.
Вы читаете Неизменный жребий
