победить врага, а уж потом подумает о том, что каждый человек смертен. Конечно, работа на фронте не легка, но и к самой тяжелой работе можно привыкнуть. А вот привыкать к мысли о смерти… Нет, это противоестественно для каждого человека, а особенно опасно для человека, который стал воином.
Она шла и думала и ничего не могла придумать, а ведь она должна, обязана спасти подругу от этого отчаяния, которое вдруг навалилось, как гора, мешая жить и дышать.
К счастью, Женя больше не говорила о своей неминуемой смерти.
Может быть, она забыла свой страх, а может, обстоятельства оказались сильнее и отодвинули на задний план все посторонние мысли.
Воевать становилось все труднее.
В белой бешеной пене неслась горная река, падая с разбега, размывая известковые породы. Густой туман и брызги висели над рекой, и казалось, что она машет крыльями, готовая улететь.
Большое горное селение раскинулось на берегу. Белые домики горцев утопали в фруктовых садах, сверкали золотые абрикосы, краснощекие персики, дымчатые сливы. В полку считали, что они перебазировались не просто в населенный пункт, а в тот самый рай, где и должны жить ангелы, то есть девушки, которые летают.
В десяти шагах от сада на маленькой площадке находились самолеты. Взлетная площадка была с трех сторон окружена арыками. Через арыки сделали мостики для выруливания. Самолеты замаскировали так, что нельзя было и предположить о существовании аэродрома. Днем на площадке мирно паслось стадо, а с вечера до рассвета взлетали самолеты.
С трудом летчицы привыкли к мостикам. Пока выруливали самолеты, все время волновались, как бы не сорваться в арык. Потом и к этому неудобству привыкли.
Яблоня раскинулась, как шатер. Вокруг нее струились жаркие потоки воздуха, но под деревом было темно и прохладно. Когда запас яблок кончался, не надо было протягивать руку, чтобы сорвать еще, надо было просто плечом толкнуть ствол — и яблоки градом сыпались на колени.
После разбора ночных полетов командир повторяла, что овладение профессией начинается там, где применяется осторожность.
— Вы замечаете, — спрашивала Маршанцева, — как немцы начали приспосабливаться к нашим самолетам? Они научились ловить нас в прожекторы. Видели вы, как немцы укрепили Терек? Да и Моздок, и Прохладный насыщены зенитной артиллерией. На такие пункты уже нельзя ходить поодиночке, надо летать парами: один бьет по цели, другой — по огневым средствам противника.
Летчицы выслушали наставление командира, а потом сели под яблоней, чтобы проработать новое задание.
Катя оглядывала летчиц. Это были уже не те девушки, которых она встретила в ЦК комсомола. Теперь они не только накопили опыт, но стали хладнокровными бойцами, умеющими сочетать риск и отвагу с хитростью и выдержкой.
Недавно Наташа Мельникова произвела самую смелую разведку. Ей нужно было отыскать спрятавшуюся в степи мотомеханизированную часть противника. Пробираясь к цели, летчица попала в лабиринт огня. Но вместо того чтобы уходить, она засекла все огневые точки. На обратном пути немцы подбили самолет, и все-таки Наташа довела его до аэродрома.
Да, они научились воевать. Это было видно по той сосредоточенности, с какой они разрабатывали маршруты полетов.
Первым к Моздоку вышел самолет Полевой. По нему немцы открыли зенитный огонь. Самолеты Нечаевой и Мельниковой подоспели вовремя и сбросили бомбы на батареи. Вторым заходом они попытались ударить по прожекторам. Погас один, другой, но остальные ослепляли летчиц, готовившихся к новой атаке. Тогда, не боясь обнаружить себя, Мельникова и Нечаева бросили самолет прямо на прожекторы, расстреливая из пулеметов врага.
Второй рейс уже был не так опасен.
Утром наземная разведка сообщила, что в Моздоке цель уничтожена, взорваны баки с горючим.
Перед очередным вылетом был вызван весь летный состав. Маршанцева прочитала перед строем сводку о результатах работы за прошлую ночь:
— Полк уничтожил три танка, подавил пять огневых точек и три осветительные, разбомбил переправу через Терек и разгромил штаб танкового корпуса армии Клейста…
Маршанцева закончила чтение оперативной сводки и оглядела девушек:
— Командование стрелкового корпуса, с которым мы взаимодействуем, объявляет вам благодарность. Сдерживая здесь, на Кавказе, натиск врага, мы помогаем фронту на Волге. Я часто слышу от вас нетерпеливые вопросы: «Когда мы будем громить и гнать врага?» Все, что мы делаем сейчас, вам кажется только подготовкой. Это и верно и неверно. Уже тот факт, что на нашем участке фронта немцы остановлены, является нашей победой. Я много раз объясняла вам, как трудно перейти сразу от обороны к наступлению на горно-лесистом участке фронта протяжением в двести километров… Но за этот период подготовки мы, изматывая и обескровливая врага, должны так овладеть техникой, чтобы вслед за приказом наступать появились и сводки Информбюро о нашей победе…
Летчицы расходились радостные и возбужденные.
А днем из соседних полков пришли летчики посмотреть на защитниц Терека. Они удивленно спрашивали, как это им удается по восемь раз за ночь ходить на цель и оставаться живыми.
Прилетел и командир дивизии. Впервые летчицы увидели его оживленным. Полковник Лебедев приветливо поздоровался и сказал:
— От лица командования благодарю вас за отважную работу.
— Вы, — продолжал полковник, — самые красивые девушки в мире, потому что красота заключается не в накрашенных бровях и губах, а в том прекрасном душевном порыве, с которым вы ведете борьбу за свое счастье и свободу нашей Родины. Ваша работа тяжелая, но благородная. За образцовое выполнение поставленных задач и проявленное при этом мужество и геройство командование награждает вас орденами и медалями. Желаю вам дальнейших успехов, и примите от меня великое спасибо.
Катя слушала фамилии награжденных и не отрывала взгляда от клубной сцены — там на столе, покрытом красным сукном, лежали двадцать четыре ордена.
— Румянцева! — вдруг услышала она и взволнованно переглянулась с Женей: не ослышалась ли?
Женя шепнула:
— Иди!
Катя пошла, сделав строгое лицо, но глаза ее светились счастьем.
И вот на груди у нее первый орден — Красная Звезда. Подруги поздравляют ее.
После торжественного обеда, когда командир уехал, оживленные и радостные летчицы окружили Маршанцеву. Она оглядела их и сказала:
— Вот мы и доказали полковнику Лебедеву, на что способны. — Немного помолчав, добавила: — Пожалуй, о первой награде можно написать и майору Расковой. Она не рассердится, если мы сообщим ей о своих успехах.
Третий день шли дожди, и полеты отменили. Катя готовила доклад для технической конференции, но ее поминутно отвлекали взрывы смеха. Она поднимала голову и прислушивалась. Наташа Мельникова и Маша Тихонова готовили очередной номер газеты «Вперед, за Родину!». Наташа уже написала передовицу, теперь девушки приготовились послушать стихи, написанные для отдела юмора. Стихи Наташи
