— Знаете, что? — не выдержал Сурков. — Идите вы все…
Он порвал на мелкие кусочки свою анкету и, разыскав адрес кадрового агентства, направился туда.
На пороге его встретила улыбающаяся симпатичная брюнетка, не предупредившая, однако, что визит к ней стоит, как к хорошей проститутке. За анкеты, хранение и размещение информации агентство брало определённую мзду. У Суркова этих денег не имелось. Пообещав вернуть долг с первой зарплаты, Сурков убедил девушку, что является уникальным специалистом. Он заполнил профессиональную анкету, отмечая положительные позиции. В графе стажа указал немыслимое для себя число, а дополнительных данных написал ровно столько, сколько позволило свободное место. К большой неожиданности для себя, Сурков обнаружил, что его коллеги очень быстро осваивают бухгалтерский учёт. Программисты уже сравнялись с главными бухгалтерами по уровню заработной платы и старательно отвоёвывали позиции. Объяснялось это возросшим за последние годы уровнем автоматизации. Бухгалтер, имеющий компьютер, мог обслуживать втрое больше рабочих мест, что приводило к динамичности учёта. Сам учёт значительно усложнился, обрабатывать информацию вручную становилось просто невозможным. Бухгалтера же являлись консерваторами, категорически не хотели изучать компьютер и программы, в результате чего возник некий суррогатный симбиоз из программиста и бухгалтера. Причём, последние стали заложниками первых, так как сами по себе ничего не представляли.
Прождав две недели и не получив никаких предложений, Сурков направился к Людмирскому.
— Лёшка, дай денег.
— Опять? — удивился Людмирский.
— Нет. На работу устроиться не могу, верну с первой зарплаты.
— И сколько тебе надо?
— Тысяч сто.
— Ну и аппетиты у тебя. А отдавать чем будешь?
— Найду.
— Знаешь, Гоша. Я ведь тебе должен. Ты в прошлый раз моих кредиторов разогнал. Но сто тысяч это немного больше, чем ты думаешь, поэтому возьми червонец. Если транжирить не будешь, на три месяца тебе хватит, а там осмотришься, найдёшь работу…
Спорить с Людмирским оказалось совершенно бесполезно. Сурков ехал в трамвае, разглядывая рекламу страховой компании, когда ему в голову пришла очевидная мысль. Он вернулся к себе и, перевернув все вверх дном, обнаружил девять пожелтевших страховых полисов. Сурков тут же позвонил по указанным в них телефонам и обнаружил, что ни одна страховая компания не пережила то ли чёрный вторник, то ли чёрный четверг. Правда, в одном месте заинтересовались его полисом и попросили принести.
По указанному адресу находилось шикарное, по меркам Суркова, здание. Многочисленный штат и армия офисной техники не оставляли сомнений, что фирма солидная и ерундой не занимается. Однако в отделе рекламы, куда его попросили прийти, находились совершенно сумасшедшие сотрудники. Сурков сразу увидел выпиравшую из тела душу, причём в тех местах, где этого быть не должно.
«У одного шизофрения, у второго — паранойя», — определил Сурков.
Но дело обстояло ещё хуже. У сотрудников явно шло обострение. Они нервно смеялись, курили набитые зелёной травой папиросы и пили чай со странным запахом и цветом.
— Вы господин Сурков? — спросил тот, что был значительно выше.
— Я, так точно.
— Очень хорошо.
Сотрудник внимательно осмотрел Суркова и недовольно цокнул.
— А что же вы такой загорелый, словно с юга приехали?
— Это не загар, — ответил Сурков. — Это побочный эффект от витаминов. А если честно…
— Не надо честно, — сообщил сотрудник. — Мы не в суде, поэтому забудьте всё, что произошло на самом деле.
— Я, собственно, хотел получить деньги.
— Деньги, деньги, — вздохнул маленький сотрудник.
— Не в деньгах счастье, — сказал тот, что выше ростом.
— Я знаю и тем не менее.
— Вот что, дорогой господин Сурков, это ведь вы проспали девять лет летаргическим сном?
— Разумеется, я.
— И это вы выиграли в Национальной лотерее?
— Если честно…
— Не надо, не надо. Об этом уже забыли, а вот про ваше пробуждение ещё помнят. И, если вы получите от нашей компании страховую премию — это не повредит ни вам, ни нам.
— Но я не страховался в вашей компании.
— Это не важно. Вы думаете, кто-нибудь помнит, что было девять лет назад?
— Как же мы это оформим?
— Это уже наша забота. От вас понадобится только страховой полис.
Сурков веером развернул разномастные бумажки.
— Вот этот возьму. Как считаете, коллега?
Второй сотрудник довольно кивнул.
— Если вымочить его в хлорэтилендицетилене, можно впечатать, что угодно.
— На том и порешим.
Заменив знак доллара маленькой «р» и впечатав собственное название, страховщики сфотографировали довольного Суркова. По такому случаю, он надел свой смокинг и даже расписался кровью в приходном кассовом ордере.
Страховую премию в размере ста тысяч Сурков должен был получить через неделю и по другому адресу. Оказалось, что подобная процедура происходит на овощной базе между двух складов с капустой и картошкой. Почему это было именно так, Сурков мог только догадываться. В конце концов, он решил, будто страховщики боятся вооружённых нападений, а на овощной базе можно спрятать целый батальон охраны.
Покончив с финансовым вопросом, Сурков занялся беготнёй по попечительским советам, разрешительным комитетам, главным врачам и сёстрам хозяйкам. Процедура эта оказалась очень схожей с теми, что происходили в Аду. Везде его просили подождать и обещали перезвонить, но слов своих не держали. Устав от бесконечного высиживания в очередях и доказывания, что он не лошадь, Сурков отделился от тела и в течение ночи навестил бюрократов, так или иначе заинтересованных в деле. Не успел он вернуться в тело и полностью прийти в себя, как услышал барабанную дробь в дверь. Кто-то напрочь игнорировал звонок. Поразмыслив и решив, что это может быть только псих, Сурков осторожно открыл дверь.
На пороге в сопровождении пары санитаров стояла Эльза, упакованная в усмирительную рубашку. Она лихо надувала пузыри и мычала что-то невнятное.
— Вы Сурков? — спросил один санитар.
— Да, — согласился Сурков.
— Эльзу Аппетитовну заказывали?
— Заказывал.
— Получите и распишитесь, — санитар протянул грубый бланк накладной, где значилось: «Дура средних лет, безобразная очень, штук одна. Усмирительная рубашка капроновая, прочная, штук одна. Справка светло-жёлтая, штук одна».
— Здесь расписаться? — спросил Сурков, показывая на графу «получатель».
— Здесь, здесь, — санитар принял из рук Суркова бланк накладной. — Лучше её не развязывать, если будет кричать, дайте жвачку.
Сурков не внял советам санитара и тут же освободил Эльзу, за что поплатился
разбитыми тарелками, порванными книгами и сломанной мебелью. Сурков терпеливо ждал, пока сумасшедшее создание доломает стулья, но от звона разбитого стекла стал раздражаться. Он всего на
