— А кто вас знает? — Сурков махнул рукой, и несколько замазанных угольной пылью шахтёров принесли тело Отморозова. Последний был перебинтован грязными тряпками, тщательно вымазан ваксой, но даже сквозь этот камуфляж излучал хорошее настроение.
— Будете держать оборону до тех пор, пока мы не вернёмся, — приказал Сурков.
Шахтёры слушались его беспрекословно, пожарные немного хуже, а для грачей нужен был особый подход, и у Суркова был свой ключик общения. В защитных костюмах, которые могли выдержать высокие температуры, находился неприкосновенный запас кислорода, пива и водки. Курить грачам категорически запрещалось, но столь жёсткая мера была связана в первую очередь с безопасностью. Все же остальное использовалось как примитивные средства контроля. Дистанционно Сурков мог перекрыть доступ к любому из трёх резервуаров и тем самым воздействовать на поведение грачей.
Поезд помчался в сторону ДРУ. Делал он это весьма осторожно, потому что боялся встречи со следующим. Машинист следующего поезда получил извещение о шахтёрах, но мгновенно перестроить движение поездов — процедура не самая простая, и продвижение шло вяло. В отличие от Суркова, Отморозова это нисколько не беспокоило, он с удовольствием рассматривал станции и даже махал грешникам и чертям рукой в шине. Наконец после двухчасовых мытарств группа из двух шахтёров, трёх грачей, одного пожарного, Суркова и Отморозова, выгрузилась на станции ДРУ.
С Отморозова тут же сняли снаряжение и оружие, о котором не стоило знать машинисту.
— Двигаемся в колонне. Никому не разговаривать, никому не думать, ничего не трогать и без моего приказа не стрелять.
Сурков перекинул через плечо устройство, изготовленное в гараже Отморозова. Сначала он пытался самостоятельно сделать оружие, но вскоре понял, что эта задача ему не по зубам. Савелий пригласил пенсионера Калашникова, который хотя и находился не при делах, инженерных способностей не растерял. Талант старого инженера и денежные единицы Отморозова дали поразительный результат. Сурков впервые ощущал радость от прикосновения к ровной поверхности оружия и, как ему казалось, понимал любителей сабель, мечей и подобной ерунды.
— Вперёд! — скомандовал он.
Команда двинулась по направлению к северному входу ДРУ. Пройти его удалось без особых проблем. Если бы один из грачей не рыгнул, было просто замечательно, но Сурков тут же нашёлся и сообщил дежурному, что это камуфляж, и ребята после учений, приближённых к реальным, очень устали и направляются писать длинные рапорты.
— Убью, — Сурков погрозил кулаком проштрафившемуся грачу. — Здесь никто не рыгает и не портит воздух, понятно?
— Понятно, — хором ответила команда.
— Вот и хорошо.
Больше всего Сурков боялся за Савелия, ему казалось, что тот начнёт шутить, смеяться по поводу, без него и рано или поздно все испортит. Но Отморозов вёл себя на удивление дисциплинированно, если не считать дурацкой улыбки, блуждавшей по лицу.
— Сурков? — воскликнул стоявший на посту черт.
«Да, — подумал Сурков, — не только мир, но и Ад тесен», а вслух сказал:
— Здравствуйте, Вялый, рад вас видеть в полном покое и прежних формах.
— Да, — Вялый похлопал себя по груди, — современная медицина творит чудеса, и, представляете, все без операции.
— Каким же образом?
— Силикон. Представляете? Набили меня маленькими такими шариками, и вот — сами смотрите.
— Рад за вас, Вялый, но, к сожалению, у меня нет времени на болтовню. Я должен разместить группу десантников на отдых и вернуть остатки оружия с испытаний.
— А вы давно работаете в ДРУ? — поинтересовался Вялый.
— Давно.
— Представляете, Сурков, слышал про вас поразительные вещи.
— Я знаю, — спокойно ответил Сурков, — сам же их придумывал.
— Но зачем?
— Когда получают доступ к оружию класса девять и не такое выдумывают.
— Зачем же?
— Чтобы исчезнуть, порвать с прошлым.
— Надо же? — удивился Вялый. — Ведь я вас знал обычным грешником, а теперь вы испытываете новое оружие. Какое, если не секрет?
— Шизофрению.
— Фу, — Вялый зажал нос. — Наверное, чертовски заразно.
— Очень.
— Тогда скорее проходите, не смею вас задерживать.
Сурков уже решил, что опасность миновала, но когда двинулся за группой, Вялый крикнул ему след:
— Кстати, Сурков, а как вы умудрились так обгореть?
Скрипнув зубами и с трудом сдерживаясь, чтобы не окатить святой водой ненавистного черта, Сурков как можно спокойнее сказал:
— Вы никогда не слышали о косметике, Вялый?
— Нет, а что это такое?
— Через двадцать минут я вернусь и обязательно вам расскажу.
— Хорошо, я буду ждать, — с этими словами Вялый довольно скрестил руки на груди, изображая ожидание.
— Вот урод! — выругался Сурков, потому что боялся громко об этом подумать.
Он провёл свою группу к пещерам с хранилищем, где находились дьявольские запасы бактериологического и бинарного оружия.
— Теперь пойдём в открытую, — сказал Сурков. — Дальше дураков нет, никто нас туда не пустит, поэтому приготовьтесь.
Монтажники привели своё оружие в боевое положение и двинулись вслед за Сурковым, который решительно подошёл к складу с большой табличкой, на которой углём было выведено «Шиzоfrения».
— Откройте, — закричал он в окошко после того, как постучал.
— Кто? — спросили, даже не соизволив показаться.
— Возврат сыворотки.
— Какой? — поинтересовался тот же голос.
— От шизофрении.
— Это соседний склад, у нас только ОВ.
— Ладно, — ответил Сурков и почти побежал к соседнему окошку. — Эй, вы, — он побарабанил по массивной двери, — есть кто мёртвый?
— А кого надо?
— Сыворотку вернуть. От шизофрении.
Маленькое окошко распахнулось, и там возникла почти круглая голова черта с пухлыми губами и очень светлыми белками глазниц.
— А вы её здесь получали?
— Здесь, здесь.
— Что-то я вас не помню.
— Не я получал, другой.
— А бумаги?
— Открывай, скотина, я сдавать пришёл, а не забирать.
С этими словами Сурков достал ручную гранату, сделанную из обычного плеера, и, нажав клавишу, бросил её в окошко.
— Господи, спаси, господи, спаси, господи, по-ми-лу-й! — понеслось песнопение.
Крик, ругань, звон разбитого стекла, падающие предметы.
