* «Когда-нибудь дошлый историк…», 1972
14
Чужой страны кладбищенская тишь.
Не слышно даже тоненькой свирели.
И кто-то где-то сохранил престиж:
- Не умер Галич в собственной постели!
В каких далеких высях ты летишь?
Куда возносят музыки качели?
«Не умер Галич в собственной постели…»
Ты вольным духом в небесах паришь.
« И не знают вельможные каты,
Что не всякая близость близка
И что в храм ре-минорной токкаты
Недействительны их пропуска!» *
Токкаты Баха – ненадежный щит.
Ах, как нелепо! Музыкой убит!
---------------------------------
* «Слушая Баха», 1973
Магистрал
(акростих)
Ах, как нелепо! Музыкой убит!
Лежат осиротевшие пластинки.
Еще храня богемный колорит,
К нему спешат аккорды вечеринки.
Седой Париж, благочестивый вид.
Ах, как жестоко! Падают снежинки,
Не снег, скорей – застывшие слезинки,
До гроба ни одна не долетит.
Россия, утонувшая в снегах,
Готовая на подвиг и на плаху.
Ах, как здесь душно! Гложет липкий страх,
Ленивой лентой лезет под рубаху.
И застывает сумрачный Париж –
Чужой страны кладбищенская тишь
Глухарь
С.Есенин
Говорят, что глухари не слышат –
Оттого зовут их 'глухари' –
В тот момент, когда им служит крышей
На озерах 'алый свет зари'.
В тот момент, ей-Богу, не до слуха,
В тот момент в глазах стоит Она!
И, явив собой томленье духа,
Песнь его поэзии полна.
Он токует, выгнув шею ниже,
Ничего не слыша в этот миг.
И подходит ближе, ближе, ближе
Начиненный смертью дробовик.
Грянет выстрел, свистнет дробь в полете,
До певца недолго долететь.
Он замрет на самой страстной ноте.
Так и я хотел бы умереть.
Карточный романс
Я удручен, фиаско потерпев.
В который раз со мной случилась драма -
Всю жизнь стремлюсь к заветной Даме Треф,
Но мне мешает Пиковая Дама.
Бросать пасьянс в досаде не привык,
Колоду карт тасую я упрямо,
Но явится некстати Дама Пик,
Мне все испортит Пиковая Дама.
Увы, никак не сложится альянс,
Не подойти синхронно к этой встрече,
Знать, наша жизнь сложнее, чем пасьянс,
Но ничего – пока еще не вечер.
